Разговор с незнакомкой

Весь двор, крышу дома, пристроек, сарая запорошило мягким снежным пухом. Ноздри пощипывало крепким утренним морозцем. Солдаты выстроили возле стены около двух десятков человек.

— Господи, свят-свят-свят, что же это будет-то?.. — охала бабка, оказавшаяся опять рядом с Колей.

Коля пытался определить, куда могли увести Веру. За плотными занавесками высоких окон что-либо разглядеть было невозможно.

Вскоре тот же обер-лейтенант вывел Веру из дома, молча подтолкнул к группе людей. Коля перебежал к ней. Один из солдат хотел было остановить его, но лишь лениво переступил на месте, хрустнув снегом, задымил сигаретой.

Замерзших перепуганных людей продержали еще около двух часов на морозе в углу двора. Затем загнали во двор крытую машину «фомаг» и приказали всем грузиться. Вместе с задержанными в кузов забрались четверо солдат-охранников.

— Они не поверили нашей легенде, Коля, — когда взревел мотор, шепнула Вера.

— Из «шмайсера» бы их всех или из ППШ! — сквозь зубы ответил Коля, косясь на оружие охранников.

Выехав за ворота, машина миновала село, взбрыкивая колесами на ухабистой проселочной дороге, двинулась вдоль леса.

— На Коростышев, однако, едем. В комендатуру небось… — проговорил однорукий мужчина.

— Мольчать! — прикрикнул на него, замахнувшись, охранник.

То и дело машина притормаживала, съезжала на обочину, пропуская проносящиеся на большой скорости мимо грузовики и фургоны. У поворота начался подъем, и машина забуксовала. Двое солдат вылезли из кузова, притопывая, похлопывая рукавицами, стали проминаться вокруг машины, время от времени гнусаво переругиваясь с шофером, копавшимся под капотом машины. Часы тянулись медленно. Окоченевшие люди в кузове автомашины жались друг к другу. А по дороге мимо застрявшего «фомага», монотонно и глухо урча и выдыхая тяжелый, едкий запах горючего, потянулась очередная колонна крытых серым брезентом грузовиков.

— До этого тридцать четыре прошло, — осторожно шепнул на ухо Вере Коля.

— Как ты узнаешь, не видно же? — удивилась она.

— По звуку…

Внезапно к урчанию грузовиков добавился еле различимый вначале, затем все нарастающий и, наконец, заглушивший все и всякие звуки гул самолетов.

— Наши! Наши же, честное пионерское! — забывшись, вскрикнул Коля.

— Мольчать! — завопил сидевший с краю скамейки немец. — Зе-с-сен!

И сразу же впереди ударили взрывы. Машину встряхнуло. Снаружи послышались вой сирен, отчаянные крики, гортанная немецкая ругань, потянуло горелым. И сквозь все это проносился, все приближаясь, и вдруг повис совсем где-то над головой пронзительный и чистый рев самолета. Снова ударил взрыв. Машину вдруг понесло назад и развернуло поперек дороги.

Яркая вспышка на мгновение ослепила всех. Вера закрыла глаза, ей показалось, что из-под ног уходит пол. Какая-то сила сорвала ее со скамейки, что-то навалилось на нее тяжелое и повлекло по скользкому стылому дну кузова.

Очнувшись, она увидела над головой черное дымное небо. Взрывной волной сорвало верх машины. Рядом с ней барахтались, пытаясь подняться, люди. Несколько человек выбросило из машины, остальные сами стали скатываться вниз, на дорогу.

— Коля, Коля! — позвала Вера, приходя в себя. Мальчик не отзывался. Тогда она, не обращая внимания на преградившего ей дорогу охранника-немца, прыгнула вниз. Немец успел схватить ее за полу расстегнувшейся телогрейки, и она, падая, больно ушибла ногу.

Коля лежал на снегу, возле ската машины. Рядом опрокинулся навзничь один из охранников. Согнутые в коленях ноги его мелко дрожали.

— Коля, вставай! Коля… — Вера тормошила мальчика за плечо, он не шевелился. Потом она перевернула его, он наконец приподнял голову. Вера, подхватив его под мышки, оттащила от машины.

— Тошнит меня что-то… — часто дыша, пожаловался мальчик.

— Пройдет, Коля. Скорей… вставай, милый…

Мальчик встал на колени, потом поднялся, шатаясь.

Позади, треща, горели машины. Слышались крики, выстрелы.

Вера, крепко взяв Колю под руку, потащила его к лесу.

Сбоку ударила автоматная очередь. Бежавший недалеко от них мужчина упал. Вера потянула мальчика в снег. Они замерли на минуту, потом осторожно поползли по мягкому сырому снегу, розовому от полыхавшего позади зарева.

Когда удалось втащить мальчика в лес, Вера прислонилась на мгновение к заледеневшей шершавой коре березы, стараясь унять сердце.

Сгущались ранние сумерки. За деревьями все еще полыхало и рвалось, подымая в небо высокие огненные столбы.

— Ох и плывет все вокруг, Веруша! — Коля присел под березкой, закрыв лицо руками.

— Это пройдет, — повторила Вера. — Контузило тебя слегка, малыш.

Она опустилась возле него, пригоршней снега растерла ему лицо.

— До свадьбы заживет, — улыбнулась сквозь слезы Вера. — Считай, что это твое боевое крещение.

Когда стемнело совсем, они были уже далеко в глубине рощи. Над головами снова смыкались верхушки деревьев. Мерцали звезды.

Дойдя до опушки, они остановились передохнуть.

— Ну вот, Коля, теперь главное — двигаться, замерзнем. Есть хочешь?

— Не-а… холодно только.