Разговор с незнакомцем. Почему мы ошибаемся в людях и доверяем лжецам

Сойер: Всё именно так и было?

Нокс: Да, я тогда вспылила. На самом деле я очень переживала, просто вся внутренне содрогалась, думая о том, что пришлось вынести Мередит.

Сойер: Сегодня вы сожалеете о своей реакции?

Нокс: Да, надо было вести себя по-взрослому.

В ситуации, когда принято выражать сочувствие, Аманда Нокс ответила грубо и зло. Интервью продолжается:

Сойер: Вы понимаете, что это совершенно не было похоже на проявление горя? Просто не воспринималось окружающими как таковое?

Интервью записывалось, когда всем уже давно было ясно, что в деле Керчер правосудие ошиблось. Аманда Нокс вышла на свободу, отбыв четыре года в итальянской тюрьме лишь за то, что держалась не так, как в нашем представлении должен вести себя человек, у которого убили соседа по комнате. И что же ей сказала Дайана Сойер? Она стала пенять Аманде за то, что та держалась не так, как в нашем представлении должен вести себя человек, у которого убили соседа по комнате.

Предваряя трансляцию этого интервью, ведущий теленовостей заметил, что в случае Аманды Нокс до сих пор так и нет полной ясности: хотя бы потому, что «ее заявления о собственной невиновности многим кажутся скорее холодным расчетом, чем раскаянием» – мысль совсем уж странная, не правда ли? С какой стати Аманда должна раскаиваться? Мы ждем подобной реакции от виновных, а Нокс не совершила никакого преступления. Однако ее все равно осуждают за «холодный расчет». Порицание за то, что она не такая, как все, неотступно преследует Аманду Нокс по пятам. Что же она ответила Дайан Сойер?

Нокс: Я считаю, что все по-разному реагируют на страшные происшествия.

И ведь это правда! Почему, узнав об убийстве, человек не может возмутиться, вместо того чтобы испугаться и пасть духом?

Для тех, кто близко знал Аманду, ее поведение было вполне объяснимо. Ведь они видели эту девушку гуляющей по улице в образе слона. Но незнакомцев, если их эмоциональные реакции не отвечают нашим ожиданиям, мы не прощаем.

На пятый день после обнаружения тела Мередит Керчер Аманда Нокс, дожидаясь допроса в полиции, решила немного размяться. Она не один час просидела ссутулившись, а потому вытянула руки над головой, затем коснулась мысков ног. Дежурный офицер заметил ей: «У вас, похоже, хорошая растяжка».

«Я ответила, что серьезно занималась йогой. Он спросил: “А можете показать, что вы еще умеете?” Я отошла в сторону лифта и села на шпагат. Приятно было почувствовать, что я все еще в хорошей форме. И вот сижу я на полу на шпагате, и тут открывается дверь лифта… Из лифта вышла Рита Фикарра, сотрудница полиции, которая накануне отчитала нас с Рафаэле за поцелуи. “Что это за цирк вы тут устроили?” – воскликнула она с нескрываемым презрением»[36].

Руководитель следственной группы Эдгардо Джобби говорит, что начал подозревать Аманду с того момента, когда они впервые пришли на место преступления. Надевая бахилы, Аманда вильнула бедрами и пропела: «Та-да-да-дам!»

«Установить вину можно было, отслеживая психологические и поведенческие реакции подозреваемой в ходе допроса, – утверждает Джобби. – Ни в каком ином расследовании не было необходимости».

Прокурор Джулиано Миньини просто игнорировал шквал справедливых нареканий в адрес прокуратуры. Он искренне недоумевал: ну к чему столько шума вокруг заваленной экспертизы ДНК? «Любое доказательство содержит некий аспект неопределенности, – заявил Миньини. (Аманда Нокс вела себя необычно: чем не доказательство?) – Вынужден вам напомнить, что ее поведение было совершенно необъяснимо. Абсолютно неразумно и нелогично. Тут никаких сомнений нет»[37].

Да уж, будь то Бернард Мейдофф или Аманда Нокс – нам нелегко понять тех, кто не вписывается в стереотипы.

4