Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

Венцом же военной карьеры Ляпиченко стала поездка на курсы переподготовки. Как раз в ту пору генералу Николаеву, Директору ФПС, приспичило привести к единому знаменателю всех офицеров погранвойск. Неважно кто ты, но знания и навыки зам начальника заставы для общего развития иметь обязан. Ходили слухи, что значительную часть новоиспечённых пограничников собираются пропустить через Таджикистан, из-за чего эта нездоровая мысль, собственно, и зародилась. В тот же период на ускоренных «пулемётных» курсах за полгода из вчерашних срочников, контрактников и прапоров пекли за полгода мамлеев, которых тут же отправляли на те же южные рубежи. В нашем гарнизоне я знал только пару случаев, когда из этих заготовок получались реальные младшие офицеры. Остальные же быстро становились позорищем погранвойск и изгонялись почти с той же скоростью, с какой курсы выпускали в войска свежеиспечённых офицеров.

Телеграмма, как водится, пришла задним числом. «Настоящим предписывается не позднее вчерашнего числа направить на курсы усовершенствования офицерского состава при в/ч ХХХХ не менее 2 человек, отобрав из числа наиболее достойных и подготовленных с целью…» Нашли только одного – Ляпу. Все остальные при деле – полёты, командировки, обслуживание авиатехники, часть в отпуске… Рейсы на Камчатку были нерегулярны, и попал наш Серёга на двух– (или трёх-, не помню уже) месячные курсы спустя две с лишним недели после их начала.

А ещё через недельку пришлось лететь на Камчатку уже нам. Через 10 минут после поселения в окружную гостиницу (отдельный подъезд в обычной пятиэтажке) к нам в номер ввалился голодный и какой-то побитый молью Серёга.

– Ты чего не на учёбе? – сходу попытался построить его Георгич

– Да ну их, идиотов, – привычно отмахнулся Серёга, – мужики, пожрать есть чего?

– Заходи, заходи, – откликнулся я, игнорируя явное неудовольствие командира, – сейчас сообразим.

Правак (он же помощник командира корабля, он же старший лётчик корабля) в погранавиации имел неписанную обязанность «трёх Ж» – жильё, жратва, женщины – поэтому ответственным за стол был я, и право приглашать к нему кого угодно прилагалось к обязанности.

– Сп–пасибо, – откликнулся Ляпа, косясь на зелёную канистру-двадцатку со следами мастичной печати на горловине.

Я быстро метнулся по магазинам, набрал хлеба, колбасы, сыра, огурцов, бич-пакетов (корейская лапша, имевшая в то время очень хорошо её характеризующее название «Досерак»). Консервы и сало были с собой. Вернувшись в гостиницу, застал там экипаж уже в полном составе (технари оставались на аэродроме на зачехление/разгрузку/заправку). Вернулся из авиаотдела округа и Георгич, узнав планы на завтра и отметив командировочные. Накрыли стол, борттехник наполнил графинчик чистым свежим «шилом» (а кроме бортача, никто к этой канистре, кроме как для переноски, прикасаться не смел). Сели, налили, махнули по первой «за безопасность полётов», потом по второй «за содружество родов войск», потом, не чокаясь, по третьей. Вдумчиво закусили. Серёга, не дожидаясь, пока чайник вскипит, залил полугорячей водой бич–пакет, но дождаться его заварки тоже не смог и теперь хрустел мокрой тёплой лапшой. Ослабили ремни, откинулись на спинки стульев, закурили.

– Ну, Серёга, рассказывай, как ты тут, – выпустил дым в потолок радист Коля.

– А чего тут рассказывать, насобирали сброд по всему округу, – шепелявил сквозь лапшу Ляпа, – моряки, строители, лётчики, техники, замполиты, тыловики, связисты – никто ничего не понимает, но сидят… конспектируют. Через день – физо. «От меня до следующего дуба бегом марш». Я обычно болею на физо. А эти бегают, учатся, вечерами чего-то зубрят, выпить…, – Серёга покосился на Георгича и поправился, – …поговорить не с кем.

– А кроме физо чего? – поинтересовался я.

– Ну-у-у, в первый день, как я прилетел, они уже вождение сдавали. На УАЗике. Площадка. Ворота там разные, змейки, парковка, эстакада. Эстакада, сволочь, кривая у них, шатается. Я на УАЗике заехал, чего-то не рассчитал и с этой эстакады вместе с УАЗиком – набок…

В комнате воцарилась мёртвая тишина.

– И чо?

– Ничо… инструктор, сволочь, тяжёлый оказался, еле из-под него вылез. Поотожрались на тыловых харчах. – Тут Серёга запихнул в рот толстый бутерброд с колбасой и сыром. – УАЗик в ремонт куда-то уволокли, вождение отменили, инструктора этого я больше не видел.

Ляпа оживился.

– А вчера сказали, что на следующей неделе начнём БТР водить.

Экипаж содрогнулся. А на следующий день мы улетели, гадая насчёт дальнейшей судьбы этих курсов. И общее мнение оказалось верным – из нашей части туда больше никого не посылали, а через полгода и курсы прикрыли. Спасибо Ляпе?