Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

Несмотря на все эти ежедневные тренинги, консультации и знакомства, мы не забывали с Соколовым и про свои прямые обязанности: принимали заявителей, раскрывали преступления и проводили профилактику на вверенной нам территории. К слову сказать, раскрываемость у нас с Макарычем была более 80%. Порой преступления раскрывались, не выходя из кабинета. Иногда Макарыч говорил начальнику ЛОВД: «Я пошёл позвоню, а ты, Сергеич, поручи своим чистоплюям раскрытие в сводку дать». Боролись в основном с кражами, мошенничествами, хулиганкой. Но и без тяжких не обходилось. Куда же без них. Бывало, по пути в Москву в вагоне кого-то насильно жизни лишат, кого-то изнасилуют. Так что работы хватало.

Вот так интенсивно прошли два месяца. На улице наступил ноябрь. Я топтал территорию, всё больше набираясь опыта, бегал Макарычу за утренним «допингом» и раз в месяц, что меня радовало, на халяву на выходные мотался к бабушке на Украину, откуда я привозил Соколову домашнюю горилку и сало.

В один из промозглых ноябрьских дней, придя в 9 часов на службу, я не обнаружил в кабинете Соколова, хотя тот по сложившейся годами привычке приходил на работу в 8 часов. Подумав, что Макарыч борется с бодуном, я убежал на территорию. Кое с кем переговорив, я понёсся на платформу в сторону одного объекта, где находился интересующий меня субъект, нагло спи#здивший вчера ночью у женщины с ребёнком сумку с паспортом гражданки Украины, деньгами и билетами на обратную дорогу. В этот же момент ожила рация:

– Саня, ты где? – узнал я голос наставника.

– На третьей платформе.

– Когда будешь?

– Не знаю, а что?

– Да так, ничего. Я на месте.

– Загадочный ты сегодня, Макарыч.

Через пятнадцать минут я задержал вора, ещё через полчаса мы нашли сумку с документами и билетами. Денег не было. Но не беда. Допросив плакавшую от радости женщину и проведя вместе со следаком необходимые следственные действия, я сбегал в буфет, где знакомая официантка по моей просьбе собрала небольшой пакет с едой для потерпевшей. Посадив её с ребёнком на отходящий поезд и пожелав счастливого пути, двинулся в контору. На часах было 16 часов.

Зайдя в кабинет, я о#уел. За столом в новом тёмно-синем костюме, в голубой рубашке и в тон подобранном галстуке с уложенными в парикмахерской волосами сидел мой наставник и товарищ Макарыч. На столе лежал какой-то документ. Запаха перегара в кабинете не чувствовалось.

– Привет, Шура! – обрадовался мне Соколов. – Ну, где тебя носит?

– Кражу раскрывал, – пробубнил я, не отводя взгляда от пафосного вида наставника. – А у тебя чё, день рождения сегодня?

– Нет! Всё, Шурик, пи#дец, отслужил я своё, – улыбнулся Макарыч. – Вот сегодняшний приказ о выходе на пенсию. Квартиру сдам и уеду жить на дачу. Гусей, кур и козу заведу.

– Поздравляю, – растерявшимся голосом сказал я, не зная, что в таких случаях надо говорить. – Я и не знал, что тебя интересует сельское хозяйство.

– Спасибо! – рассмеялся Соколов. – Знаешь, Шурик, для всей нашей конторской халабалы я поляну завтра накрою, а сегодня я хочу напиться со своим лучшим учеником Александром Александровичем Селиверстовым. Ведь ты у меня четвёртый стажёр. Двух отшил сразу, третьего через неделю. Я ведь на пенсию должен был уйти ещё год назад, но Синявин, сучонок, условие поставил: подготовь замену. Вот я и подготовил и теперь со спокойной душой ухожу на заслуженный отдых. Устал я, Саша.

– Ну, я побежал?

– Куда? – удивился Макарыч.

– За водкой и закуской, отмечать же будем.

– Дурак, – заржал Соколов. – Мы с тобой в ресторан идём.

…И напились мы с Макарычем, и наелись, и наговорились. Не хотелось мне с ним расставаться. Привык. И ещё он был первым моим наставником в моей жизни. Настоящим наставником. 25 лет в уголовном розыске – это вам не баран чихнул.

PS: Я отработал ещё на вокзале полгода и перевёлся в криминальную милицию одного из округов Москвы. Опыт, набранный мною благодаря усилиям Соколова, мне оказывает посильные услуги до сих пор. С Макарычем мы частенько перезваниваемся. Он действительно занялся сельским хозяйством, а по ночам осуществляет функции сторожа дачного подмосковного посёлка, получая значительное материальное дополнение к своей пенсии. Летом мы ездим к нему с сыном в гости на пару дней. Старик радуется, как дитя. Ведь он одинок. Ему есть что вспомнить, но некому рассказать.

Важняк Контрразведка на страже судомоделизма

(история реальная)