Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

PSS: Прошло 10 лет. Григорий вырос. До сих пор занимается аквариумистикой и в своих кругах считается непревзойдённым специалистом. Открыл свой маленький зоомагазин на улице Тушинской, где его мать-старушка трудится продавцом в отделе кормов. Мне мотыль и коретру предоставляет еженедельно бесплатно. Попытки расплатиться расценивает как обиду. Каждый раз, встречая меня, Григорий говорит: «Спасибо вам, дядя Саша».

Важняк Дело случая

(история вымышленная, совпадения случайны)

Экстренная послеобеденная оперативка. Начальник отдела уголовного розыска подполковник Виктор Андреевич Бабкин по прозвищу «Папа Дорсет», самолично расписавшийся вчера в приказе о впердоленном ему выговоре, разрывает на молекулы наши серые вещества, пытаясь зомбировать их идеей о необходимости повышения раскрываемости на вверенных нам территориях. Сей процесс происходит с применением ненормативной лексики и звуков, образующихся от соприкосновения его кулаков с казённой мебелью и оргтехникой. Следует отметить, что за последний месяц наш материальщик Тимур ибн Гейтс заменил Папе Дорсету третью клавиатуру. Мольбы завхоза о бережном отношении к материальным ценностям должного успеха не возымели, а привели к тому, что в кабинет шефа пришлось устанавливать новый факсимильный аппарат взамен другого, «случайно» уроненного на стену в ходе прочтения лекции оперу Диме Сычеву на тему «Пагубное влияние алкоголя на работоспособность сотрудника органов внутренних дел». Это единственный учебный материал, который навеки осел в голове старшего лейтенанта и был усвоен «студентом» до последней точки. То, что лекция проникла во все потаённые уголки организма Димы, было видно невооружённым глазом. При произнесении нами фамилии шефа старлей вжимал голову в плечи и машинально клал в рот таблетку «Антиполицая».

Сегодня лекция предназначалась всему личному составу отдела. Так как я со своим другом и напарником Костей Павловым слышали о вчерашнем турне начальника к руководству, то решили занять позиции у двери.

– Я вас в последний раз, дети мои, предупреждаю, – гласил Папа Дорсет. – Если я ещё раз буду подвергнут позорному групповому «изнасилованию», сопряжённому с лишением премии, то каждый из вас будет лично мною подавлен как морально, так и физически. Ты меня слышишь, Павлов?

– Так точно.

– Что так точно?

– Будет подавлен морально и физически, – повторил Костя и показал блокнот. – Я записываю.

– Нет, Павлов, тебя это не касается. Тебя я четвертую. Знаешь, о чем ты пожалеешь на смертном одре?

– О том, что отпуск не догулял?

– Нет! О своей доверенной бл@ди и выданной ей справке за моей, якобы, подписью о том, что она является внештатным сотрудником милиции.

– Вас не было на месте, я…, она…, ей…, надо было помочь, информацию хорошую сливает, – начал оправдываться друг.

– Согласен. А автограф мой зачем бездарно подделал на липовом документе, дитя Хиросимы!? – стучал по столу Бабкин. – Селиверстов, а ты чего ржёшь? Тебе весело? У вас с Павловым на территории 8 нераскрытых разбоев, а он лыбу тянет!

– Шесть, – осторожно поправил я.

– Что-о-о? – набрал в лёгкие воздуха шеф.

– Товарищ подполковник! – спасая меня от гнева шефа, обратился к Бабкину вошедший в кабинет помощник дежурного. – Изнасилование 9-летней девочки с грабежом. Второй случай по району, третий по округу.

– Что? – тихо переспросил Виктор Андреевич, усаживаясь в кресло.

– Серия педофила, говорю. Довёл, сука, ребёнка до квартиры и, как всегда, по той же схеме. В общем, решайте, кто поедет. Кстати, прошло по «02»,[111] – шокировал помдеж и закрыл за собой дверь.

– Господи, за что мне такое наказание? – забасил Папа Дорсет, прикуривая сигарету. – Селиверстов, Павлов езжайте. Потом доложите.

– Есть.

***

Возле дома потерпевшей, выслушивая пожелания старушек, нас ждал участковый Вася Галопенко. Увидев нас, он аккуратно папкой отстранил от себя свою пенсионную агентуру и направился в нашу сторону.

– Бонжур, Базиль, – поздоровались мы с околоточным. – Давай, начинай исповедоваться, а мы решим, какую экзекуцию тебе назначить за твоё халатное отношение к службе. Ведь это уже второй случай на твоём участке?

– Переведусь. В УВО[112] уйду, – заскулил грешник. – Но прежде найду эту мразь и своими руками яйца оторву. Значит, здесь так же, как и в первых двух случаях. Глаз положил у школы, довёл до дома, дождался, пока ребёнок вставит ключ в замочную скважину, зажал рот и втолкнул в квартиру. Только в данном случае ребёнку повезло.

– Это чем же? – удивился я.

– Во–первых, здесь 132.[113] Изнасилования не было, а лишь орально попользовал.

– А во-вторых?

– А во-вторых, повезло с потерпевшей.

– Слушай, Залупенко, – тихо прошипел Костя, – ты чего сегодня ересь несёшь? Ты думаешь, что говоришь? У ребёнка горе, а ты…

– В том-то и дело, что горе, – остановил он гневную речь Павлова. – А ей хоть бы хны. Понимаете, в тех случаях девочки были психически здоровы и понимали, что с ними происходит. У нас ведь до сих пор не было ни фоторобота, ни биологии преступника.

– Ну?