Разговоры, которые меняют жизнь. Техники экспоненциального коучинга

Она вспомнила историю, которую я рассказывал группе клиентов: во время золотой лихорадки в Америке больше всего денег заработали не старатели, а те, кто продавал им лопаты. И порой продавцы в интернете или реальной жизни во многом напоминают тех, кто продает лопаты. Человек без денег учит других зарабатывать, психолог в разводе обещает сохранить брак, автор известной методики по воспитанию детей (например, Мария Монтессори) отдает своего единственного ребенка другим людям на воспитание. В реальности те, кто должен быть примером, сами сражаются со своими демонами, и последние иногда побеждают. Например, Ирвин Ялом, знаменитый психиатр и психотерапевт, в одной из своих книг описывает, как легендарные основатели психоанализа (Зигмунд Фрейд и его «внутренний круг», куда входили гиганты психологии Эрнест Джонс, Карл Густав Юнг, Шандор Ференци) сексуально эксплуатировали своих клиенток.

«Галина, – я решил перебить поток ее негативных мыслей (или своих?), – скажи, веришь ли ты, что человек должен 100 % времени быть счастливым?»

Одну из техник, которая позволяет коучам быть эффективными, я называю «фундаментальные истины». Как только я начал практиковать, то чуть ли не каждый день спрашивал себя: «Что является правдой независимо от ситуации, в которую попал клиент?» Например, законы физического мира истинны независимо от того, хотим мы в них верить или нет. Если человек прыгнет с небоскреба в уверенности, что он умеет летать, то у закона гравитации на этот счет другое мнение.

Со временем я обнаружил много истин, которые дают мне возможность указывать человеку направление без сомнения в правильности такого совета. Одна из причин, почему многие школы коучинга и психотерапии учат не давать советов, связана со сложностью отыскания фундаментальных истин, хотя они весьма очевидны. Когда я спрашиваю клиентку, считает ли она, что нужно 100 % времени быть счастливой, я знаю: согласно человеческой природе большую часть времени мы проводим в двух состояниях – нейтральном или драматическом.

«Конечно, я не думаю, что кто-то может быть в постоянном состоянии восторга без химического вмешательства, – отвечает Галина, – но проблема в том, что многие из них даже 50 % времени не проводят в радости. Негатив съедает все их время!»

Несмотря на то, что я согласен с ее утверждением, она неосознанно пытается перевести разговор на других людей, потому что так легче, так комфортнее. Вскрывать себя на сессиях – очень тяжело. Я мягко возвращаю ее к себе самой и хочу спровоцировать, чтобы она показала мне второе дно, если оно есть, поэтому двигаюсь директивно.

«Должна ли ты 100 % времени быть в радости?» – продолжаю я.

«Конечно, нет. Я такой же человек, как и все».

«То есть ты имеешь право прямо сейчас быть в расстроенном состоянии?»

«Конечно, имею. И прямо сейчас я именно в таком состоянии», – показывает мне таблетки.

Я мысленно отмечаю, что она дважды говорит «конечно», будто хочет меня убедить. Усиливая вербальную позицию, мы на самом деле или хотим убедить себя (то есть изначально мы не верим в то, что говорим), или привязываем свою личность к своим словам так сильно, что рискуем потерять себя, если наши слова опровергнут.

Несколько дней назад ко мне подошла моя сотрудница с просьбой помочь ей побороть собственное сопротивление при продажах. Как и многие, она не любит продавать. Мы не любим продавать, потому что есть большой риск отказа, что у нас не купят, что о нас подумают плохо, подумают презрительно, что с нами поступят свысока. В такой ситуации отвержение другим нашего предложения что-то купить – это отвержение нас как человека. Если же мы поймем, что люди никогда не отказывают нам лично и что нам не нужно превращаться в продавца и использовать неприятные приемы манипуляции, а мы просто можем оставаться в роли эксперта, то сопротивление уходит.

Сейчас я думаю, в чем же хочет меня убедить Галина. В том, что она имеет право быть несчастной именно сейчас?

«Галя, если ты знаешь, что имеешь право сейчас быть несчастной, и ты знаешь, что это часть человеческого опыта, то в чем реальная проблема?»

«Я боюсь тебе сказать…»

«Но ты признаешь, что твой настоящий запрос не в том, что ты обманываешь людей, ведь де-факто ты можешь быть собой и своим примером показать им, что это нормально – выбрать состояние грусти?»

«Да…»

«Тогда дай мне правду. Над чем ты действительно хочешь поработать?»

Люди редко врут, чтобы намеренно нам навредить, но почти все врут, чтобы показаться лучше или, наоборот, не предстать перед другими в худшем свете. Это лейтмотив человеческого поведения. Моя сотрудница не хотела продавать, потому что, с одной стороны, хотела сохранить лицо (быть хорошей), а с другой – не попасть под ярлык манипуляторши или просительницы (плохой).

Галина не хочет меня обманывать, и в то же время она скрывает реальную причину того, что происходит, под мнимой. Она боится моего осуждения и хочет, чтобы я о ней думал хорошо.

Одна из суперсил, которой я хочу наделить своих клиентов, – это рентген-зрение.