Разговоры мужчин среднего возраста

Разговоры мужчин среднего возраста Квартет И

Для тех, кто, возможно, захочет это еще раз поставить

Данный текст не является пьесой. Это, скорее, набор мыслей, объединенных те­мой, точнее, несколькими темами; темы эти, в свою очередь, объединены тем, что они волнуют авторов этих мыслей.

Когда мы переносили эти мысли на сцену, мы пошли по простому и довольно очевидному пути - мы воссоздали на сцене обстановку, в которой мог бы жить любой из героев этих текстов - умный преуспевающий мужчина лет 35-45. По­лучилась модно и со вкусом обставленная квартира... холостяка? или мужчины, который отправил жену с детьми на отдых, а сам пригласил друзей и устроил не­большой мальчишник.

Поэтому действие, а точнее, действия, на которые оказались нанизаны все эти слова, предельно просты - люди на сцене готовят ужин, потом ужинают, потом пьют чай. Впрочем, некоторые главы (а именно первая, третья, пятая и отчасти седьмая) решены по-другому - без всякой связи с этой нехитрой историей про холостяцкое застолье. Перед большинством глав мы будем давать ремарки, пояс­няющие, как это было сделано у нас в спектакле.

Но, поскольку существует, наверное, еще несколько десятков способов, кото­рыми можно перенести на сцену этот текст, мы предлагаем желающим это сделать найти свой способ... или воспользоваться нашим.

Только не перемудрите - здесь все очень просто.

ПРОЛОГ «Как мешок с говном»

В темноте начинает звучать мрачная, тяжелая, завораживаю­щая музыка (мы используем песню "Stripped" в исполнении группы "Rammstein"). Лучи разноцветного света пробиваются сквозь заволакивающий сцену дым. Пиротехника. Одновре­менно с мощнейшей второй частью песни из-под потолка на тросе появляется Саша Демидов с гитарой в серебряном кос­тюме и рокерском парике.

САША. Привет, Москва! (Опускается на планшет сцены пе­ред микрофоном). Всю жизнь мечтал - сто тысяч народу, и все ждут именно меня, и я появляюсь... ну, так, как я появился. Ну что, эффектно?.. (Обводит зал взглядом, в котором - надежда). А мне понравилось... ну, музыка, свет... (Тревожно). Или нехо­рошо? На репетиции сказали, что на Карлсона похоже. А Слава сказал, что на мешок с говном. Ну, почему сразу на мешок-то?

(Погрустнел). Так, ладно, не надо аплодировать, я все понял... Главное, я заряжаюсь за 20 минут до начала, вишу там, пока вы рассаживаетесь... как дурак. А Слава сказал, что как... а, это я уже говорил...

Месяц всех убеждал. Человека из цирка пригласили, денег заплатили, костюм купили, гитару... Убедил всех и сделали! (Печально). А не надо было, да?

(Пожал плечами). Понимаете, ну, просто, это мечта... У кого -какая, у меня вот такая, чтобы стадион, и я такой: «Привет, Москва!..» И потом - начало... должно быть как-то эффектно.

Ну, хотя бы до того, как я появился, было ж хорошо? - все-таки, «Раммштайн»... Вылетать не надо было?.. Понятно.

Ладно... извините, пойду переоденусь... (Отцепляет трос и ухо­дит за кулисы).

ПРЕДИСЛОВИЕ «О пользе плохого коньяка»

В этой главе (точнее, в этом предисловии) артисты расставля­ли на столе бокалы, резали лимон, сыпали на него сахар, -а также заканчивали готовиться к началу спектакля: пере­обувались в легкие и удобные, но красивые туфли, надевали свитера, примеряли и отказывались от галстуков, вносили последние штрихи в прическу, еще немного пользовались туа­летной водой... Начинал Леша, у которого при включении све­та в руках оказывались четыре коньячные рюмки:

ЛЕША. Вы заметили, как выигрывает спектакль, если перед началом выпить сто грамм коньяка? И уже неважно, хороший спектакль, плохой, главное, чтобы первое действие длилось не­долго, в идеале - минут 45. Потому что 100 граммов коньяка хватает как раз на 45 минут.

СЛАВА. И хорошо бы, чтоб антракт был минут двадцать, тогда можно и в начале накатить, и под конец - и тогда второе дейс­твие может продолжаться даже час...

КАМИЛЬ. ...но не больше!

СЛАВА. Ни-ни-ни!