Разговоры с Пикассо

Ко мне пришел один американский журналист. Он отнюдь не первый, кто вообразил, что одного моего слова достаточно, чтобы перед ним гостеприимно открылись двери в дом Пикассо… Я действительно иногда привожу к нему своих друзей, но незнакомцам тут ничего не светит… Однако от этого молодого парня, г-на Уоллеса, отделаться оказалось непросто. К своей атаке он готовился целый год. На кон поставлено все, включая карьеру… Он полон решимости добиться своего, и у него уже все готово: составлен весьма внушительный список вопросов художнику. Если дело не выгорит, он, по-моему, меня просто придушит… Его настойчивость сделала свое дело, и я согласился попробовать… Встреча назначена на сегодняшнее утро.

Пикассо пока один. Мы говорим об альбоме его скульптур, который уже готов к печати. Издатель ждет, когда поступит бумага. Единственное, что его смущает, – это текст. Кому его заказать?

ПИКАССО. Может, вы сами напишете? Я уверен, что у вас все прекрасно получится. Вы видели много моих скульптур, мы часто их с вами обсуждали… Напишите текст. Я заранее со всем согласен…

Я удивлен и в ответ возражаю, что я не художественный критик и не настолько хорошо знаю его творчество, чтобы обозначить в нем место, занимаемое скульптурой. Он настаивает: заняться текстом следует мне, а утрясти все с издателем он берет на себя.

Спрашиваю, можно ли мне будет сегодня снять его «бумажные» скульптуры.

ПИКАССО. У меня были дела сегодня утром. Но все отложилось: я свободен. И мы можем поработать. Я только забегу к Доре Маар и тут же вернусь. Вы ведь меня подождете?

Я остаюсь с Сабартесом. Он рассказывает, что журнал «Пуэн» собирается выпустить специальный номер, посвященный Пикассо, и они хотят, чтобы в этом участвовал и я…

САБАРТЕС. Ответственным за спецвыпуск назначен Канвейлер, с ним мы и должны отобрать нужное из ваших фотографий… Эта история тянется уже два года. И знаете почему? Письмо, которое мы написали в редакцию, лежало на этом самом столе… И оказалось погребено под кучей бумаг… Обнаружили его лишь несколько дней назад. Нам бы хотелось, чтобы этот выпуск носил интимный характер… Канвейлер собирается напечатать там выдержки из бесед с Пикассо и кое-какие документы: подборку писем из тех, что приходят ему тысячами… Но, может, было бы лучше выбрать из тех, что пишут ему оппоненты, – бранных и оскорбительных? Там можно собрать настоящую антологию! А я сейчас как раз их читаю и классифицирую. Самые злые складываю в ту кучку. Хотите, вытащим сейчас одно, наугад?

Из потока писем, пришедших сюда со всех концов света, нам попалось вот это: