Вместе с тем практически все аналитики отметили, что российское командование оказалось на высоте оперативного планирования. В Генштабе явно были готовы к грузинскому вторжению. Существовали планы выдвижения войск в Южную Осетию и Абхазию и последующей нейтрализации грузинской армии. Перед военно-воздушными силами были поставлены военные цели на территории противника, предварительно, очевидно, выявленные разведкой, несмотря на вышеизложенные замечания о подавлении радаров. Российская артиллерия в течение двух дней подавила подготовленную американцами грузинскую артбригаду, хотя последняя располагала преимуществом в целеуказании и в первый день войны имела количественное преимущество. Российские вооруженные силы продемонстрировали способность к оперативной передислокации и формированию оперативно-тактических групп. Самым неожиданным для грузин и западных стран стали как раз стремительные действия российских сухопутных сил, менее чем в течение суток вступивших на территорию Южной Осетии достаточными для сдерживания агрессора силами. В течение последующих трех дней с грузинской армией как организованной силой было покончено. При этом следует учесть, что Российская армия не обладала существенным преимуществом в личном составе по отношению к агрессору по крайней мере до 10 августа, а техническое превосходство сдерживалось модернизацией грузинской техники, успехами ПВО противника и горным характером местности, препятствовавшим выдвижению маневренных групп.
Далее, были распределены задачи между российскими и союзными вооруженными силами. Российские военнослужащие в целом были избавлены от уличных боев, основная тяжесть которых легла на осетин, зато именно российские силы уничтожили грузинскую артиллерию и значительную часть живой силы. Обе союзные армии сработали достойно. Осетинам удалось связать 10-кратнопревосходящего противника, самостоятельно уничтожить ударную грузинскую группу, пытавшуюся выйти на Зарскую дорогу. Впоследствии они выбили грузинские силы из сел, окружавших Цхинвал, проведя их зачистку от противника. Абхазы без потерь овладели Кодорским ущельем, эффективно используя собственную немногочисленную авиацию.
Граждане нашей страны увидели и новое лицо российского командования – замначальника Генштаба Наговицын стал символом компетентного, грамотного, уверенного российского офицера, которого даже неловко сравнивать с нетрезвыми жуликами эпохи Павла Грачева.
Потери
Официальные цифры российских потерь составили 64 человека убитыми и 323 ранеными и контужеными. Если учесть, что с обеих сторон действовало несколько тысяч бойцов при поддержке тяжелой артиллерии и танков, цифры потерь относительно невелики.
Было потеряно 4 самолета: 3 штурмовика Су-25 и стратегический бомбардировщик Ту-22М3. Грузины оценивают потери российских ВВС выше: 11–12 самолетов, 2–3 Су-24, 6–8 Су-25, 1-Ту-22 и 7–8 вертолетов. Российские Военно-воздушные силы потеряли во время вооруженного конфликта с Грузией никак не меньше семи самолетов. По последним сведениям, грузинские средства ПВО смогли в первый же день войны сбить три Су-25 и один Ту-22М3. Все четыре самолета, как утверждал в своей статье для Moscow Defense Brief военный эксперт Саид Аминов, были сбиты при помощи «Бук-М1».
Однако, отметил Аминов со ссылкой на неофициальные данные, Россия в ходе конфликта потеряла еще три самолета: 8 августа – один Су-24МР, 10-го или 11-го числа – Су-24М и Су-25. Оба Су-24 предположительно были поражены грузинскими средствами ПВО «Оса-АК/АКМ» или противозенитными ракетными комплексами, а Су-25, по ряду сообщений, стал жертвой ошибочного «дружественного огня» российских войск. Еще минимум один российский Су-25 получил попадание ракеты грузинского ПЗРК, но смог благополучно вернуться на базу. Аминов не исключил, что 9 августа был сбит и российский вертолет Ми-24. По данным же российского Генштаба, в ответ было сбито три грузинских штурмовика Су-25.