Разгром конвоя PQ-17

Крейсерским силам Гамильтона разрешалось следовать в район восточнее острова Медвежий только в том случае, если конвою будут угрожать такие корабли противника, с которыми смогут справиться крейсера с 203-мм артиллерией, что, по существу, означало любые немецкие корабли, за исключением «Тирпица». Однако в любом случае крейсера Гамильтона не должны были сопровождать конвой дальше меридиана 25° в. д. Это указание адмиралтейства значительно сужало свободу толкования обстановки, предоставленную Гамильтону боевой директивой Тови: Гамильтон не мог теперь после определенного момента продолжать прикрывать конвой, «если этого потребует обстановка». В качестве общего принципа адмиралтейство добавило: «Наша основная цель — привести в порт назначения как можно больше судов конвоя, лучший метод достижения этой цели — продолжать движение судов на восток даже в том случае, если конвой будет нести потери».

Наконец, адмиралтейство предвидело и возможность того, что, как только конвой пройдет остров Медвежий, могут возникнуть обстоятельства, при которых судам придется «рассеяться» и продолжать путь в русские порты самостоятельно.

Для крейсеров Гамильтона суббота 27 июня была обыкновенным днем, чего нельзя было сказать о торговых судах, ибо для них этот день был «днем начала» после долгих месяцев ожидания. На «Уичите» утром этого дня командир провел смотр корабля: на палубе был построен корабельный оркестр. На берег сошла одетая в полную форму бейсбольная команда, чтобы провести матч с командой другого корабля, но многие заметили, что от одного судна к другому сновали моторные катера, собирая их капитанов и первых помощников на совещание по конвою, назначенное на 13.00.

Совещание провели в большом новом зале христианской ассоциации молодых людей, в лагере, который строили в Хваль-фьорде инженеры королевской морской пехоты.

Это было довольно грязное и неудобное здание, но зато оно было скрыто от любопытных глаз и бдительно охранялось солдатами морской пехоты. Когда капитаны судов гурьбой вошли в зал, они увидели командира военно-морской базы в Исландии, командиров крейсеров и эсминцев эскадры Гамильтона и командиров кораблей непосредственного охранения конвоя во главе с капитаном 3 ранга Брумом. (Гамильтон считал, что в интересах обеих сторон командир сил охранения должен был еще до выхода в море встретиться с капитанами судов конвоя.)

«Длинный зал был вскоре заполнен густым дымом от двухсот одновременно выкуриваемых трубок и сигарет, — записал позднее в своем дневнике лейтенант Фэрбенкс. — Присутствовавшие на совещании не испытывали особого возбуждения, в зале стоял лишь низкий монотонный гул от разговоров. Большую часть времени командиры и капитаны либо ходили, разговаривая, вдоль зала, либо сидели на длинных столах и скамейках». В конце зала офицеры военно-морского флота сортировали большие конверты со штампом «Вооруженные силы Его Величества», в которые были вложены секретные инструкции и коды для каждого судна.

Капитаны английских судов были одеты в темные форменные костюмы и морские фуражки и в ходе совещания старательно делали записи в своих блокнотах. Одежда американских капиталов была менее официальной: бесформенные куртки, свитеры и яркие рубашки из шотландки. После того как к собравшимся обратились командир конвоя коммодор Даунинг и капитан 3 ранга Брум, заверивший, что эсминцы сделают все возможное, поднялся контр-адмирал Гамильтон. Он вкратце познакомил капитанов с планом операции.

Гамильтон начал с предупреждения, что конвой — не увеселительная прогулка, но тут же пообещал, что его будут сопровождать мощные силы непосредственного охранения, включая два корабля ПВО и судно, оборудованное катапультой для подъема самолета. Участникам совещания не сообщили данных разведки о том, что в действительности противник намеревается атаковать конвой крупными надводными кораблями, но тот факт, что за столом на сцене сидело так много старших офицеров военно-морского флота, должно быть, настолько же разочаровал капитанов судов, насколько и ободрил их: почему этому конвою уделяется такое внимание и предоставляется такая мощная защита? Не менее удручающим оказалось и то обстоятельство, что собравшимся представили капитанов целых трех «спасательных судов»: Макгоуна, Морриса и Бэннинга. Судам последних двух — «Замалеку» и «Рэтлину» — за три дня до этого приказали прибыть в Исландию с такой поспешностью, что они не успели закончить производившиеся на их борту работы по установке дополнительного вооружения. «Замалек» вышел в море с заводскими рабочими, которые устанавливали новые тяжелые зенитные пушки, четыре «эрликона», ракетные пусковые установки с лотковой направляющей и параваны. Все это с несомненной очевидностью указывало на то, что адмиралтейство считало этот конвой необычным.