Разгром конвоя PQ-17

Тови издал приказы, согласно которым английский крейсер «Лондон» (под флагом командующего 1-й эскадрой крейсеров контр-адмирала Гамильтона), английский крейсер «Норфолк» и американские крейсера «Уичита» и «Тускалуза» должны были образовать «крейсерские силы прикрытия» конвоя PQ.17, сопровождаемые тремя эсминцами: американскими «Уэйнрайтом» (под брейд-вымпелом командира 8-й эскадры эсминцев капитана 1 ранга Муна) и «Роуэном» и английским «Сомали» (лидер 6-й флотилии эсминцев). Крейсеру «Уичита», патрулировавшему в Датском проливе, соответственно была дана радиограмма с приказом прибыть в Хваль-фьорд (Исландия). В тот же день, 22 июня, адмирал Тови приказал крейсерским силам прикрытия быть готовыми сблизиться с конвоем PQ.17 2 июля и оставаться на прикрывающей позиции до 4 июля «или как того потребует обстановка».

Этот конвой, как и предыдущие, должен был сопровождаться силами непосредственного охранения под командованием капитана 3 ранга Брума. В силы охранения Брума должно было войти не менее шести эскадренных миноносцев, четыре сторожевых корабля, три тральщика, два корабля ПВО и четыре траулера ПЛО для защиты конвоя на всем пути следования от атак немецких подводных лодок и авиации. Кроме того, в состав сил охранения включались две подводные лодки, которые должны были по возможности не обнаруживать себя; если на конвой нападут немецкие надводные корабли, подводные лодки должны будут атаковать наиболее крупные из них.

Контр-адмирала Гамильтона назначили командующим 1-й эскадрой крейсеров четыре месяца назад. Служба на флоте была целью его жизни. В 1915 году он был награжден первым орденом «За боевые заслуги» — за участие в операции по поддержке сухопутных войск, действовавших в Западной Африке на удалении сотен миль от побережья. После командования крейсерами «Норфолк» и «Дели» в январе 1940 года его назначили командиром крейсера «Орора», за службу на котором во время печально известной кампании в Норвегии он получил пряжку к орденской ленте.

Когда весной 1941 года Гамильтону присвоили звание контр-адмирала, он один из первых неодобрительно отнесся к этому, поскольку действие это было первым отклонением от двухсотлетней традиции, в соответствии с которой звание флагмана присваивалось только по занимаемом должности; командующим 1-й эскадрой крейсеров он был назначен лишь в феврале 1942 года.

Как и другие старшие офицеры флота, Гамильтон не принадлежал к почитателям Черчилля и не терпел его идолопоклонников. По его мнению, Черчилль дважды был первым лордом адмиралтейства как раз в такие периоды, о которых морякам стыдно вспоминать. Гамильтон считал Черчилля «законченным диктатором» с необузданной жаждой власти, не терпящим никаких и ничьих возражений. Еженедельные письма Гамильтона матери, жившей в Лондоне, отражают настроения, царившие в то время на флоте. Гамильтон, в частности, видел в Черчилле человека, который умышленно лишал флот столь необходимой ему поддержки воздушными силами, и только для того, чтобы вести безжалостную и безнравственную кампанию против гражданского населения на территории противника. Поскольку все старшие офицеры, которые были свидетелями трагедии конвоя PQ.17, согласились позднее, что обеспечение конвоя необходимым количеством самолетов разведывательной авиации дальнего действия, а также противолодочными самолетами, не говоря уже об истребительной и бомбардировочной авиации дальнего действия, позволило бы предотвратить катастрофу, взгляды Гамильтона на этот вопрос имеют определенное значение. Он писал, например, что недавняя потеря линейного корабля «Принс ов Уэлс» и линейного крейсера «Рипалс» в результате атаки их японскими торпедоносцами-бомбардировщиками, а также прорыв немецких линейных кораблей из Бреста должны были бы, по его мнению, привести кабинет министров в чувство.

Гамильтон понимал, что потеря «Принс ов Уэлса» приведет к потере Сингапура, а возможно, и Рангуна и Голландской Ост-Индии, но он надеялся, что потеря господства на море на Восточном театре — явление временное и что, когда оно снова будет завоевано, все эти пункты будут легко возвращены. «В настоящий момент, — писал Гамильтон, — меня интересует, по существу, лишь один аспект войны: как после потери „Принс ов Уэлса“ и прорыва немецких кораблей Уинстон намеревается использовать ВВС? Офицерам флота этот вопрос был ясен с самого начала войны, а теперь он должен был стать очевидным и для Уинстона, несмотря на его предубеждение к ВМС. Мы слишком безнадежно невоенная нация, чтобы позволить себе вообразить, что сможем выиграть войну бомбардировками немецких женщин и детей, вместо того чтобы сокрушить армию и флот этой страны».