Разгром на востоке. Поражение фашистской Германии, 1944-1945

Возобновленная попытка Гудериана оставить Курляндию привела к другому столкновению с Гитлером. Он наконец согласился на передачу нескольких дивизий, но снова категорически отверг эвакуацию Курляндии и перемещение всей армии в Померанию или Силезию. Причины его отказа, однако, изменились. На сей раз он утверждал, что нехватка погрузочных мест сделала передвижение армии и особенно тяжелого оборудования полностью невозможным. Адмирал Дёниц поддержал Гитлера, и Гудериан не смог противоречить адмиралу. Но это не меняло того факта, что во время более ранних обсуждений необходимое судоходное место было доступно или что до осени 1944 г. армия Курляндии могла достичь границ Германии по суше.

Гудериан в ярости не смог подавить некоторые резкие замечания. Гитлер ответил также яростно, и беседа приняла оборот, который сделал невозможным даже простое упоминание о бронированных дивизиях на западе.

Но в то время как возобновленная борьба Гудериана за подкрепление осталась безрезультатной, его предложение относительно фон Вейхса произвело эффект, которого он не предвидел.

Упоминание имени фон Вейхса встретило резкое неприятие Гитлера. Он заявил, что фон Вейхс производил впечатление сильно измотанного человека. Следовательно, не был тем командующим, который при таком кризисе мог внушить войскам новую веру в победу. Гудериан не согласился. К удивлению Гудериана, Йодль, на поддержку которого он рассчитывал, примкнул к Гитлеру. Фон Вейхс был религиозным человеком, что добавило неприязни Йодля, и тот даже сделал некоторые унизительные замечания о благочестии фон Вейхса. Дальнейшие разговоры в пользу этого человека были бесполезны.

Вместо этого Гитлер сделал удивительное собственное предложение. Он объявил, что, если новая группа армий должна быть дислоцирована между Вислой и Одером, имеется только один человек, который мог взять на себя командование ею. Этим человеком был Гиммлер, который недавно справился с трудной ситуацией на Верхнем Рейне и за скорое время вернул Западному фронту былую силу.

Гудериан быстро пришел в себя от удивления. Он заявил, что невозможно никакое сравнение между фронтами на Верхнем Рейне и в Померании. Ситуация на западе не потребовала стратегического навыка или военного опыта. То, что Гиммлер сделал там, – реорганизовал массы солдат, которые прибыли, дрейфуя, назад из Франции, – простая полицейская акция. Кроме того, Гиммлер не сделал ничего, кроме вызова новых резервов, над которыми он, как руководитель СС, командующий полицией и командующий военными резервами, имел высшую власть.

Йодль снова присоединился к обсуждению. Он сказал, что подобная задача должна быть выполнена в Померании и Гиммлер – тот человек, который может быстро поднять резервы.

Итак, 23 января Гиммлер был назначен главнокомандующим новой группой армий, которая получила название «Висла». Имя Гиммлера дало сотням тысяч людей в Померании иллюзию того, что они находятся под мощной защитой. Они почувствовали себя в безопасности – и упустили шанс убежать.

24 января Гиммлер выехал в специальном поезде, который служил ему командным пунктом, в район Мариенвердера, чтобы принять командование новой группой армий «Висла», которая пока существовала только на бумаге. Помимо него и адъютанта, в поезде были специалисты по связи с многочисленными правительственными учреждениями, находящимися под его контролем: СС, министерство внутренних дел, служба безопасности, полиция, резервы и так далее, а также множество подчиненного персонала. Поезд, который находился под исключительно усиленной охраной, полностью соответствовал потребностям Гиммлера как руководителя СС и как командующего полицией. Но для штаба группы армий, даже самого скромного, в нем не хватало даже самого необходимого. Майор Эйсман, новый офицер штаба, который прибыл вечером 26 января, считал, что ему крупно повезло, когда отыскал карту Померании и района Варты в масштабе 1:300 000. В штабе же вообще не было никакой карты. Когда Эйсман докладывал в личной гостиной Гиммлера, там была другая карта, которую Гиммлеру дали еще в Берлине, и примечания на ней больше не соответствовали фактической ситуации.

Эйсман видел Гиммлера с глазу на глаз впервые. Он нашел возбужденного человека, который старался выглядеть очень энергичным. В нем не было ничего демонического, – он не казался даже внушительным: средний рост, кривоватые ноги, лицо, похожее на резкий треугольник, разделенный ртом с тонкими губами.