Читаем Разгром Виктора Суворова полностью

В Главе 2 ПРО ОКОПЫ И ТРАНШЕИ Виктор Суворов сочинил «оду» окопам и траншеям. Дескать, достаточно было перекопать территорию западных ОВО оборонительными районами и немцы не смогли бы пройти их. Но при этом Суворов не делает разницы между копанием окопов до 22 июня 1941 г. и после этой даты. Заявляя, что и после 22 июня 1941 г. достаточно было вкопаться Красной Армии в землю и оборона стала бы неприступной. А Жуков вместо того гнал армию в самоубийственные атаки.

Но при этом игнорируется вопрос наличия патронов и снарядов. Действительно, если их валом, то сидеть в окопах можно. А если их нет или очень мало, тогда как? Продолжать сидеть и ждать прихода противника, чтобы сдаться в плен?

Кроме того, не всегда сидение в окопах даже со снарядами и патронами удержит оборону. Пример: прорыв за два дня немецких окопов на Зееловских высотах в апреле 1945 г. Да и вообще вся оккупированная немцами территория оказалась перерыта их окопами, но это не остановило Красную Армию. То есть Виктор Суворов не касается деталей гаубичного «свирепствования». Что для этого надо? Поэтому вопрос оказывается «размыт» и не приводит к правильным выводам.

Кроме того, Суворов неправильно касается работ бывшего генерала царской армии Свечина и неправильно оценивает его отношения с Тухачевским. Что сначала расстреляли Свечина, а уж потом Тухачевского. На самом деле – наоборот.

В Главе 3 ТАК КТО ЖЕ ЦЕПЛЯЛСЯ ЗА ОПЫТ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ? Виктор Суворов сочиняет очередную «оду», на этот раз опыту Гражданской войны. Его мысль: «Но если Гражданскую войну в России рассматривать не как попытку национального самоубийства, а с точки зрения военной науки, то мы неизбежно приходим к выводу: по своим формам она была гигантским шагом вперёд».

На самом деле это неправильно. Не была Гражданская война в России гигантским шагом вперед в военной теории. По ряду причин. Главная из которых – войск со всех сторон участвовало относительно мало. Это отметил и Триандафиллов в своем «Размахе…».

Суворов пишет: «Символ Первой мировой войны, её суть и визуальное выражение – траншея. А символ Гражданской войны – пулемётная тачанка Нестора Ивановича Махно». И что? Сколько ресурсов было у батьки Махно? Крестьянские подвалы в нескольких районах нынешней Днепропетровской области? Где он брал патроны для своих пулеметов?

«Конная армия – это манёвр. Это блицкриг! Даёшь Варшаву! Дай Берлин! Уж врезались мы в Крым!» Этот самый маневр на Варшаву выполнялся лишь двумя кавдивизиями (см. книгу Триандафиллова «Размах…»). На исходе ресурсов. Там же и заглох. Поэтому такой опыт особо ценным не мог быть для войны с «настоящими» странами в «настоящей» войне.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное