Разгром

Во Второй мировой войне стратегическая авиация сметала целые города вместе с их населением. Завершилась она применением ядерного оружия.

И вот вопрос: как же могло случиться, что число жертв во Второй мировой войне оказалось столь незначительным?

Перед группами американских экспертов открывались два пути.

Первый: подвергнуть сомнению официальные советские цифры, и тогда бы число жертв войны резко увеличилось.

Второй: искать объяснение столь странному результату столь жуткой войны.

Усомниться в советской версии группы экспертов даже и не помышляли. Раз есть официальная бумага из Москвы, значит, так всё оно и было…

Оставался только второй путь: подозрительно малое количество жертв как-то объяснить. Для этого потребовалось сделать теоретический вывод, который опрокидывал тысячелетний опыт всех цивилизаций:

«Следовательно, исторически бессмысленно делать вывод о том, что увеличение мощи средств поражения является причиной увеличения числа жертв войны»

(Д. О. Смит. Военная доктрина США. Исследования и оценки. С. 217).

Проще говоря, используем мы стратегическую авиацию для уничтожения городов или не используем, бросаем бомбы атомные или вовсе их не имеем, душим людей в газовых камерах или не душим, количество жертв от этого не зависит.

Прошло совсем немного лет, и президент США Джон Кеннеди, который теоретических обоснований групп просветлённых знатоков не читал, задал Никите Хрущёву вопрос: так сколько же у вас народу погибло — миллионов двадцать?

И получил исчерпывающий ответ: ага, двадцать.

Тут же группы экспертов, как советских, так и забугорных, сию цифру обосновали.

Назвал бы любопытный Джон 10 миллионов, то получил бы тот же ответ: ага, именно так…

И группы экспертов под это тут же подвели бы теоретическую базу. Им, экспертам, всё равно — хоть 10 миллионов, хоть 50.

А не задал бы любопытный Джон свой вопрос, то так бы группы экспертов и твердили, что увеличение мощи средств поражения на количество жертв не влияет.

5

Если хотите, более свежий пример.

Экономика Советского Союза, как известно, была полностью паразитической. Страна выкачивала нефть и гнала её за рубежи. Наш экспорт — нефть, газ и оружие для Третьей мировой войны. Колоссальными массами этого оружия переполнялись арсеналы Советской Армии и армий подневольных братских стран. Кроме того, кремлёвские вожди гнали оружие в неограниченных количествах всевозможным Индонезиям и Алжирам, Сириям и Ливиям, Анголам, Кубам и Египтам. Всё — по льготным ценам. Всё — в кредит, при ясном понимании того, что никто никогда многомиллиардных долгов возвращать не будет.

Попробуйте включить новости по любому российскому, американскому, британскому, немецкому, французскому каналам и найти выпуск, в котором не мелькнул бы автомат Калашникова. Если такое и случится, то вместо Калашникова увидите ДШК, Т-54, ПКМ или РПГ-7. Без этого новости не обходятся. Мы даже гордимся тем, что на гербах четырёх разных государств красуется «Калашников».

Наполняя и переполняя мир оружием, Советский Союз превращал планету в единое поле битвы и сам понемногу вползал в войну. Сначала в дальних провинциях, а затем повсеместно снабжение населения стали осуществлять по карточкам. Как во время войны. И на страну медленно, но неотвратимо наползал финансовый крах. Товарищ Горбачёв напечатал множество купюр достоинством в 50 рублей (в то время — огромные деньги), ими выплатил зарплату всему населению, потом объявил эти бумажки недействительными. Любой нормальный человек, видя такое, ясно понимал: дальше ехать некуда. Это конец.

Между тем некто Рональд Рейган решил слегка тряхнуть Советский Союз, испытать на прочность, взять на характер. У Рейгана была возможность повлиять на Саудовскую Аравию. Он повлиял. 13 сентября 1985 года Рейган произнёс четыре слова: будем наращивать производство нефти. Это был смертный приговор Советскому Союзу.

Производство нефти в горячих пустынях Аравии было резко увеличено. Но оно было увеличено и в США. Цена во всём мире снизилась. Все остальные страны — производители нефти несли убытки от падения цен. Возместить убытки можно было только увеличением производства. Все бросились производство увеличивать. И цены рухнули.

И вот в самом конце 1990 года был опубликован и в начале 1991 года появился в витринах американских и британских книжных магазинов образец коллективного творчества группы эрудитов: капитальный труд о перспективах развития Советского Союза. Совершила сей интеллектуальный подвиг группа незаурядных американских и британских экспертов, чей авторитет по обе стороны Атлантики непоколебим.

Про содержание не говорю. Достаточно названия:

Soviet Union 2000 (St. Martins Press. New York, 1990).