Разъяренная Харон

– Мы тут посовещались и решили, – звучало однозначно, словно приказ. – Не будем мы эти фрукты покупать, все равно не довезем целыми домой. Так что прекратить немедленно все финансирование. Рвите все договора, и немедленно домой. Чтобы уже завтра утром были на работе.

Связь отключилась. И тут же завибрировал телефон у комиссара. С ним состоялся примерно тот же разговор. Разве что напоследок прозвучало:

– Смотри там! Проследи за всем досконально. Чтобы потом никаких претензий не было от смежников!

После чего «восьмой», после того как отправил бойца с телефонами к ящику, и подноготную полученных распоряжений огласил:

– Оговоренным кодом приказано тебя, Рома, ликвидировать. Как и любого, причастного к этому делу.

– Обен де роуд! Вот же гниды! – не удержался от ругани обозленный Рубка. – Мало им украденных миллионов, так они еще людей ни в чем не повинных походя убивают! Скоты ублюдочные!

Его скорей жестом попытался успокоить комиссар, который сам при этом словно прислушивался к себе:

– Что-то и мой носитель уверен в полной зачистке всех сопричастных. Хоть он на особом доверии у начальства, но и ему не простят излишней информированности. Мало того, у него есть подозрения, что всю группу зачистят еще во время пути в Москву.

Вот тут уже все задумались всерьез. Кровожадность начальственного ворья зашкаливала все пределы. Придется к ним не просто наведаться, но и взять под полное воздействие. А чтобы уродов заранее не вспугнуть, в ближайший день, а то и три желательно уйти в глубокое подполье. И любое действие совершать, три раза обдумав заранее.

Обдумывать начали с вопроса: сколько вообще может быть лиц, замешанных в присвоении крупных капиталов развалившегося государства? Два генерала до сих пор протирали штаны с лампасами на службе. Еще трое, если судить по косвенным признакам об их сопричастности к делу, – уже в отставке. Но руки крепко держат на пульсе событий.

Окружает эту пятерку грабителей два-три десятка преданных и готовых на все исполнителей. Скорей всего, подчиненные не в курсе о самой краже капиталов, но зато хорошо прикормлены и выполнят любой приказ без всяких угрызений совести.

Исходя из этих подсчетов, убывающей в Москву группе достаточно иметь с собой сорок дельтангов. Если с запасом, то сорок пять. Не забывая о том, что каждый из восьми все равно будет оставаться под воздействием до определенных обстоятельств. И не факт, что им предоставят возможность жить в режиме адаптации. И такого количества дельтангов при всем напряжении никак собрать не удавалось.

Причем дилемма усложнялась тем, что бригаде устранителей надлежало уже через час, максимум два отправиться в путь. В ином случае бог знает, в чем их заподозрят и попросту расстреляют, образно говоря, с дальних позиций. Это еще при обязательном условии изменения маршрута. Иначе говоря, не следовало пользоваться общественным транспортом. Благо для ночной поездки отыщется самый удобный и комфортабельный микроавтобус.

Пока рядили да гадали, «новеньким» была прочитана вводная лекция. Как и ожидалось, все они выказали желание к сотрудничеству и не возражали против применения себя в общем деле и на любом направлении. Также успели их распределить по специфике деятельности и боевым возможностям. Потом стали спешно проводить надлежащие замены по уже существующему воздействию.

И все равно дельтангов не хватало. Хотя бы десяток наскрести, еще лучше три! А где? Лодь несравненной Харон уже разгружена и сейчас пуста. Ждать до утра совсем не с руки. Отправить в Москву контингент врачей и наставников? Так их и так острая нехватка.

Хорошо, что Трофимыч, уже к тому моменту вернувшийся на тело Романа, предложил:

– А давайте за оставшийся час-полтора проведем ознакомительные беседы с иноцветными? Может, кому-то еще можно доверять, кроме зеленых? Та же Тахти была раньше фиолетовой, а потом, когда основательно приняла нашу сторону, даже цвет изменила. Следовательно, хотя бы с коллегами ее оттенка поработать следует обязательно.

В самом деле, попавшая в команду финская женщина могла служить положительным примером в плане адаптации и корректировки характера. Так что вскоре все воспитатели и врачи, распределившись по двое или по трое, прилипли к каждой из групп иного оттенка и стали выяснять, что и почем.

Кстати, сама Тахти начала общение в своей цветовой группе из двенадцати особей. Ей помогал более опытный коллега. И вскоре они уже поделились информацией с Ландером:

– Наши коллеги относятся к ярко выраженному психотипу сомневающихся. Еще точнее: они попросту боятся высовываться, потому что прекрасно понимают, насколько мир жесток и насколько коварны проживающие в этом мире сволочи. Но! Если они обретают уверенность в своих действиях, видят, что торжество справедливости возможно, то с удовольствием готовы действовать для всеобщего блага.