Разъяренная Харон

– Хватит пороть чушь! – скривился Лысый, словно от лимона. – Твои подначки и детские страшилки неактуальны уже сто лет, со времен захвата власти большевиками.

Но Скелета неожиданно поддержал Палач-Плач. Нервно дергая порой головой, он начал с плаксивых интонаций:

– А все подобное как раз и начинается с утери контроля над обстановкой! – Дальше его тон переходил все больше в озлобленное шипение: – Вначале одно быдло возомнит, что ему все дозволено, и начинает тявкать о свободе и равенстве. Потом к нему подтянутся его ленивые, не желающие работать собутыльники, и вот уже начались погромы под девизом «Забрать и поделить!». А потом поздно становится что-то повернуть вспять или исправить. Поэтому надо сразу давить на корню! Уничтожать в зародыше любое непослушание! Давить так, чтобы кровь брызгала во все стороны, а все, кто выжил после этого, боялись испортить воздух без разрешения!

Наверное, он еще и дальше распалялся бы и стучал кулаком по столу, но… Здоровье уже не то! Высказался – словно хорошую дистанцию пробежал. Стал задыхаться, побледнел, веко в нервном тике задергалось. И каждый из четырех его собеседников подумал примерно одинаково:

«Долго Плач не протянет. А я еще по сравнению с ним орел!»

Но по сути прозвучавшего спича Мордатый согласно покивал:

– Давить, конечно, надо. Никуда нам от такого не деться…

– Кого хоть давить? – решил уточнить Лысый. – Кто там воду мутит?

– Если по возрастающей, – стал объяснять Усач, – то на четвертом месте там группка обывателей, вроде как омолодившихся с виду. Занимаются торговлей, причем не гнушаются и оружием спекулировать. Только за это их убирать надо. Возглавляет их бывший служака конторы, давно съехавший на ПМЖ в Германию. Как он оказался в Заволжье, до сих пор непонятно.

– С хитрыми спекулянтами легче всего, – констатировал Скелет. – Особенно если талантливые. Обобрать до нитки, загнать в беспросветные долги да заставить работать на наши структуры. Ибо, как бы они ни нажились, власти у них нет. Как и допуск к каким-то особым тайнам они не могли получить. Мне так кажется… Поэтому что там с третьей группой?

Теперь пустился в объяснения Мордатый:

– Уже известные нам волхв Ярослав и ведунья Дарья. Эти двое, будучи недавно живыми трупами, показывают в последние дни феноменальную активность и оборотистость. Развернулись со своей частной клиникой невероятно! Ну и восторг обывателей с последующей волной популярности принесло им излечение двух коматозников, которых их родственники доставили в город. Правда, пациенты потеряли частично память, но зато вполне бойко двигаются и умственно адекватны. Никаких интервью они не дают, но беседующие с ними врачи (среди которых были и наши наблюдатели) в неописуемом восторге. Недавние списанные с этого света личности словно заново возродились.

– Омолодившись при этом? – с придыханием уточнил Лысый.

– Да нет, скорей постаревшими чуток выглядят. Хотя по всем медицинским параметрам это как раз ожидаемо и объяснимо. Сами же новоявленные целители утверждают, что при излечении больных использовали особенный массаж и некоторые наработки, переданные им неизвестной колдуньей.

– Аферисты! – вынес свой вердикт отдышавшийся Плач. – Таких надо сжигать на площадях при скоплении согнанных туда обывателей!

– Да как сказать, – кривился с иронией Мордатый. – Что-то они все-таки умеют. Причем используют свои массажи ко всяк входящему и всяк жалящемуся. Потому что буквально в эти часы у них прямо-таки пик посетителей. Да каких посетителей! Почитай все действующие и бывшие руководители ОПГ, все представители властных структур, ну и все начальство силового контроля ринулись в эту частную клинику со своими болячками.

– И все они излечиваются как по мановению волшебной палочки?

– Ведутся тщательное наблюдение и максимально возможный контроль. Но уже сейчас можно сказать, что никакого облегчения пациенты не получили. Большинство покидает волхва и ведунью раздраженными и недовольными. Ну и откровенно жалуются друг другу примерно такими фразами: «Она (он) мне заявил (а), что улучшение наступит только через месяц (два)! Дурака нашли? Думают, я им поверил? Три раза ха!»

– Вот и я говорю: сжечь их! – злобно скрипел Плач. – Вместе с клиникой! И вместе с пациентами! Напалмом!.. Трижды!..

Он опять стал задыхаться и умолк. Тогда как соправители смотрели на него во время повисшей паузы и молчали, стараясь оставаться внешне невозмутимыми. Тишина могла показаться постороннему наблюдателю откровенным осуждением сказанного. Только вот у собравшихся здесь мысли во многом были созвучны.

Еще и Усач через несколько минут пробормотал: