Разъяренная Харон

Как жил себе прежде бросивший муж, так и живет-поживает, да горя не знает. Мало того! Еще лучше жить стал. Выглядит на зависть даже молодым. Делами занят, бизнесменом его стали обзывать. И ладно бы только ни в чем нужды не знает. И ладно бы его старые друзья, да и весь поселок уважать стал. Так он еще и возле какой-то умопомрачительной красотки стал увиваться.

Последний факт довел несчастную разведенку до истерики. Прорыдала всю ночь, а к утру решилась на крайности. Лишь бы отомстить проклятому изменщику! Хотя ни разу за годы супружества Семен ей не изменил. Лишь бы упечь его в тюрьму! Хотя и повода никакого для уголовного преследования не имелось. Лишь бы он загнулся от скоропостижной и неизлечимой болезни! Хотя бывший муж и так чуть не умер от сложной грыжи и последствий тяжелых операций.

Но нет ничего страшнее обидевшейся и решившей отомстить женщины. Вот она и твердила все утро после истерики, пытаясь привести свою внешность в порядок:

– Нельзя прощать подобные оскорбления моей чести! Иначе не носить мне свою гордую фамилию Суворовой!

Свою девичью фамилию она из особой вредности вернула себе сразу же после развода. И успела уже переоформить, исправить все документы. Казалось, кто-то этому удивится. Порадуется. А может, даже позавидует?.. Но всем было глубоко наплевать на склочную, невзрачную бабенку, вернувшую себе громкую, но ничем ее не украсившую фамилию.

Это она еще не знала, что вспомнивший о ней начальник полиции дал распоряжение отыскать вредную стукачку, но сделал это, исходя из ее старой фамилии. Ну и как-то так получилось, что ответ последовал: таковая гражданка больше в поселке не проживает. И в тот же момент иные дела навалились на полковника Рюкилова, прошедшего адаптацию и уже словно пчелка шуршащего в интересах Общества Справедливости. Он отвлекся да и подзабыл о той, которая первой подала сигнал о своем бывшем муже Семене Молоткове.

Повезло. Наверное…

О ней-то забыли, а вот она помнила хорошо, что полковник Рюкилов ее донесение проигнорировал, мер никаких не принял, подлого Семена в тюрьму не засадил. Да и друзья Молоткова жили, как и прежде, припеваючи.

Поэтому в местную полицию Катерина обращаться больше не стала. Со всеми собранными слухами, сплетнями и догадками она сразу поспешила в самый крупный город региона, пусть он и соседним считается. Хоть и далековато, зато там точно выслушают и примут меры. Недаром этот город называют третьей столицей России.

Вечером села на автобус. Прибыла к месту назначения ранним утром. Куда пойти, прикинула заранее: сразу в республиканскую прокуратуру. Правда, сомневалась, с ходу ли ее примут или будут мариновать несколько часов? А когда добралась по нужному адресу, на четверть часа замерла, не решаясь окунуться в роящийся человеческий муравейник.

Слишком странным показалось столпотворение. Почти все с оружием, вокруг выставлены посты, каждую минуту подъезжают и отъезжают разные автомобили. И как в этот водоворот сунешься?

Стала Катерина присматриваться: кто да как, да кем командует. Ну и обратила внимание на военного, который вышел на крыльцо, получил доклад от нескольких типов, да и закурил, осматривая окрестности. Погон на нем не просматривалось, да и форма, пятнистая, явно маскировочного плана, ничего не говорила. Но раз ему докладывают, значит, явно офицер. Тем более что оружия на нем как игрушек на новогодней елке.

Двигающуюся к нему женщину он сразу подметил. Как только она подошла на два метра, поинтересовался вполне участливо:

– Сударыня, куда это вы так торопитесь?

– Мне бы к главному прокурору. Срочно! – ответила та, будучи уверена в своей правоте и в своем праве беседовать с кем угодно.

– Ого! К главному сразу? – ухмыльнулся вояка, поторапливаясь завершить перекур. – И по какому вопросу такая срочность?

– Так я по поводу сговора неких преступных лиц нашего города с начальником нашей полиции. А также хочу сделать заявление на этих лиц, которые незаконно лечатся и даже омолаживаются.

Вояка уронил сигарету и с подозрением прищурился:

– Так вы, сударыня, из города такого-то?

– Ну да, оттуда! Потому и сюда приехала, что у нас нельзя добиться справедливости. А в полиции служат одни оборотни в погонах. Да и не только в полиции.

– Ну, раз такое дело… Правда, самого главного прокурора не обещаю, он сейчас занят, – предупредил военный, – но уж наш командир, добрейшей души человек, вас обязательно выслушает. Прошу за мной!

– И меры примет? – допытывалась мстительница.

– О-о! Еще как примет! – упредительный незнакомец уже вел жалобщицу по коридорам республиканской прокуратуры. – И виновных накажет, и отличившихся наградит, и тем, кто сигнал подал своевременно, премию выпишет. Он у нас такой!

– А звание у него какое?

– Знамо какое, генерал! – Вояка заглянул в одну из комнат и начал, как и полагается в армии: – Товарищ генерал, к вам важный посетитель, – после чего заговорщически подмигнул сидящим за столом четверым мужчинам в такой же, как у него, непонятной защитной форме. – Из города такого-то… Дама! С жалобой на тех, кто незаконно омолодился.