Разъяренный

Я: Да. Сегодня мы отправляемся в Джексонвилл, остановимся там на ночь, а затем отправимся дальше.

Брук: БОЖЕ мой, мы сегодня уезжаем из Майами! Ты хочешь встретиться?

— Кенна, — направляюсь я в душ и останавливаюсь, когда вижу его в кабинке, намыливающего своё прекрасное тело. Жду, пока он выключит воду, и когда он выходит, у меня перехватывает дыхание.

— Что ты там делаешь, Пинк?

— Смотрю на тебя, — говорю я, даже не перестав его разглядывать, чтобы сохранить в памяти каждый влажный, восхитительный миллиметр услады для глаз под названием «Маккенна Джонс».

— Тебе что-нибудь нравится?

— Да, большая часть того, что вижу.

— Большая часть? — хмурится он. — Ну, и что же тебе не нравится?

— То, что я не знаю, что она означает, — показываю на его татуировку, и он хмуро смотрит на неё сверху вниз.

— Я же говорил тебе. Это значит, я осёл.

— И дерзкий, уверенный в себе мужчина, который считает себя Богом, вытатуировал бы такое у себя на руке? Пффф! Продолжай мне лгать, Кенна.

Я осуждающе качаю головой, но он только ухмыляется и ничего не говорит — вид у него такой, будто он скорее умрёт, чем признается. Затем я вздыхаю и объясняю:

— У одной моей подруги муж боец. Они всё время в разъездах, и вот только что закончили дела в Майами. Подруга спрашивает, можем ли мы встретиться в Джексонвилле.

— Какой боец?

— Не знаю. Кажется, бои без правил.

— Как его зовут? — спросил он.

— Разрывной.

— Ого. Родители его так ненавидели?

— Я думаю, что так и есть, но это не его настоящее имя. Его зовут Ремингтон Тейт.

— Серьёзно? Ладно, а кто твоя подруга?

— Брук.

— Он был боксёром, не так ли? Его выгнали, когда он набросился как Тайсон на каких-то чуваков в баре или типа того? Он мне нравится, — улыбается Маккенна.

— Тебе нравятся все мужчины, рядом с которыми ты чувствуешь себя святым.

— Итак, — ухмыляется он, — ты просишь меня о двойном свидании с тобой и твоей подругой?

— Тьфу ты. Это не свидание. Забудь.

— Где мы с ними встречаемся? — смеётся он.

Я смотрю на свой телефон. В желудке сворачивается тугой узел, потому что всё это кажется таким серьёзным. Свидание. Двойное свидание. Я и Маккенна, Брук и Реми. Мне так хочется встретиться с Брук. Я не видела её несколько месяцев, и она, Мелани и Кайл — мои единственные настоящие друзья.

Я: Мы в деле! Как насчёт ужина?

Брук: Двойное свидание? О да! Напиши мне, когда приедешь в город, и мы забронируем столик.

Я: Это не свидание, поэтому, пожалуйста, не говори этого при Маккенне.

Брук: Срань господня, ужин с Эм Джей из Crack Bikini. Реми мне не поверит.

Я: Почему?

Брук: Он всё время перед боем слушает их дерьмо!

Я: Ну, Маккенна уже признался в своей мужской влюблённости в Ремингтона и Тайсона в прошлом, так что, если Маккенна хочет с кем-то встречаться, он может встречаться с Реми.

Брук: Извини, мой мужчина занят :)

Я: Теперь ты такая собственническая сучка.

Брук: Ему это нравится! Итак, договорились. Увидимся вечером!

— Всё, мы идём, — говорю я Маккенне. — Но это не свидание.

Мы говорим о них по дороге в Джексонвилл. Вернув байк, Маккенна теперь ездит на «порше», а моё сиденье в нём настолько утоплено, что я с трудом вижу дорогу. Наверное, чересчур было ожидать от него моногамности в выборе автомобиля.

— А другая твоя подруга — Барби?

— Барби живёт с самым закоренелым грешником, которого она могла найти. И собирается за него замуж.

— И она нравится этому грешнику?

— Шутишь? Он души в ней не чает. И ради неё нарушил бы любую из десяти заповедей — чёрт возьми, я уверена, что он уже это сделал.

— Разве любой парень не поступил бы также ради своей девушки? Сделал всё возможное, чтобы убедиться, что она здорова и счастлива?

Смотрю на него в замешательстве. Потому что, алё? Когда-то я была его девушкой. И когда Маккенна уходил, он не мог быть настолько глуп, чтобы думать, что это сделает меня «здоровой и счастливой».

Если только он и впрямь не думал, что недостаточно хорош для тебя...