Разиэль

И она была необыкновенной женщиной. Ростом выше шести футов, она была одной из тех женщин без возраста, которым можно дать от сорока до шестидесяти, с безмятежной грацией и гибким, изящным телом, которое, вероятно, появилось после десятилетий йоги. Женщина, которая заставляла меня чувствовать себя неуклюжей и неполноценной. Практика йоги всегда, казалось, предполагала моральное превосходство, а не физическую подготовку, и я мысленно пообещала себе, что вытащу DVD с йогой, которые всё ещё были в упаковке на моих книжных полках.

Нет, я не стану. Я не поеду домой. Это было единственное, что я знала, несмотря на все огромные провалы в моей памяти. Вернуться к комфортной жизни в Вилладже было невозможно. Я не могла позволить себе эту квартиру, но она была настолько великолепна, что я с радостью умоляла себя о возможности жить там.

Ну, может, если я останусь, Сара научит меня йоге. Если это заставит меня выглядеть так же хорошо, как она в её возрасте, это явно стоит усилий.

У Сары были серебряные волосы, заплетённые в одну длинную толстую косу, мудрые голубые глаза и глубокий, успокаивающий голос, и когда она, наконец, отпустила других женщин, около полудюжины в возрасте от двадцати до сорока лет, она сидела у моей кровати, пока я не заснула.

— Скоро ты получишь ответы на свои вопросы, — сказала Сара.

А сейчас мне нужно отдохнуть.

Что я с удовольствием и сделала. Прошлая ночь была бесконечной, я лежала, прижавшись к пылающему телу Разиэля, пытаясь устроиться поудобнее с палками, камнями и твёрдой землей, впивающейся в мою мягкую плоть. Может быть, если я посплю достаточно долго, этот кошмар закончится.

Но мне не повезло. Когда я проснулась, я была одна и снова голодная. Я села, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. На мне была мягкая одежда, какое-то белое платье свободного покроя, и я вспомнила неловкую битву со стэпфордскими жёнами, когда они хотели искупать меня. Битва, которую я проиграла.

Я дотронулась до волос, обнаружив, что они вымыты, но всё ещё такой же длины. Я не носила длинные волосы с тех пор, как училась в той паршивой средней школе за пределами Хартфорда, после того, как меня выгнали из моей дорогой школы-интерната. Не то чтобы это была моя вина. Она была фундаменталистской христианской школой-интернатом в анархическом штате Коннектикут. Очевидно, что я бы попыталась вырваться, как только смогла.

Всегда в беде, с отвращением говорила мама, громко молясь за меня. У меня всегда было такое чувство, что она никогда не молилась за меня наедине, что её громкие увещевания были для меня и только для меня. Я была несчастной дочерью, говорила она мне, всегда плевала в лицо обществу, всегда говорила слишком много и выступала против существующего положения вещей. Так вот что привело меня сюда! И где, чёрт возьми, я сейчас?

Я спустила ноги с кровати, на мгновение почувствовав головокружение. На полу валялись туфли, и я сунула в них ноги, потом поморщилась, снова сбросила их и потёрла пятку. У меня там был волдырь, оставшийся от этих жалких туфель…

Это было совершенно невозможно. Волдырь зажил бы за несколько дней, но мне потребовались бы месяцы, чтобы отрастить такие длинные волосы. Месяцы, которые я не могла вспомнить. Может быть, я всё-таки не потеряла много времени. Идея была обнадёживающей, но в ней было что-то странное. Всё это не имело никакого смысла, и я отчаянно нуждалась в ответах.

Сара скажет мне правду, если я спрошу. В отличие от мужчины, она не отмахивалась от моих вопросов, не игнорировала мои сомнения. Доброта и искренность Сары были осязаемыми, успокаивающими. Мне нужно было найти её.

Я не стала искать свет возле высокой кровати, не стал возиться с туфлями. Дверь была приоткрыта, полоска света манила меня, и я направилась к ней, чувствуя лишь лёгкое беспокойство. Я видела эти фильмы, читала эти книги. Чёрт возьми, я написала эти книги, где глупая героиня в девственно-белом блуждает там, где ей не следует, а маньяк-убийца появляется из ниоткуда, с мясницким ножом, топором или рыбным шипом.

Я вздрогнула. Людей также убивали в постелях. Оставаясь на месте, я ничего не добьюсь.

Другая комната была пуста. Несколько часов назад здесь было полно женщин. Теперь, слава Богу, она была пуста, предоставив мне возможность самой искать ответы на свои вопросы.

Я посмотрела на своё развевающееся белое платье. Да, похоже на жертвоприношения девственниц. По крайней мере, я была далека от девственницы, если они хотят вырезать моё сердце в качестве подношения богам, боги будут очень злы. Хотя, по правде говоря, эта часть была девственна. У меня был секс, но моё сердце было нетронутым.

Все женщины были одеты одинаково, в какой-то вариант развевающейся белой одежды. У них у всех были длинные волосы, распущенные и натуральные, и они были тёплыми, приветливыми. Стэпфордские жёны. Неужели меня похитили и втянули в какой-то культ? Следующее, что я знала, мы будем петь гимны и пить кулйэд¹.