Разин А. А. "Человек тусовки"

- Это в каком смысле? - спросила я. - Он может все бросить и уехать, - ответил охранник. - Такое с ним случалось не раз. А сейчас все возможно... - Что случилось? - спросила я. Он замялся. Затем почти прошептал, оглянувшись предварительно по сторонам: - Позвонили из Москвы, в "Вечерке" прошла информация. Против Распутина возбуждено дело... Но я тебе ни о чем не говорил. Пойми, у нас здесь такие законы, кто треплется, тот сразу же уходит. Ты это тоже запомни... Долго мне объяснять не надо. Мне хотелось работать с Распутиным, и я сразу же обо всем забыла. - Вполне. Кстати, я его редко, как ты сам понимаешь, вижу. Только на концертах. - Ясно. Значит, все в порядке, - задумчиво произнес Жека. - Я тебе завтра позвоню. Если обратишь внимание на что-нибудь необычное, сразу же скажи мне... -Я тебя не понимаю. О чем я должна сказать? И тут он взорвался: - Да боже ты мой, ни о чем. Просто я интересуюсь, в какой микросреде находится будущая звезда. Что здесь крамольного? - Ровным счетом ничего. Звони завтра и не забудь сообщить, когда пройдет мой клип ... После этой странной беседы я долго не могла уснуть. Ясно, что Жека что-то хочет выведать о Распутине. Но зачем ему это? Связываться с таким человеком может только полный идиот, это Жека должен понимать. Ночью мне приснился Жека, лапающий меня мокрыми руками. За спиной у него маячил Чикин и орал: "Пустите, пустите меня"... Утром я сделала зарядку, но все тело было каким-то вялым, безжизненным. Башка налилась тяжестью. И это несмотря на то, что на гастролях я отдыхала как никогда: никаких тебе клиентов, светских бесед перед тем как лечь в постель. Правда, рядом не было Мишеля, к которому меня тянуло не только из-за призрачной перспективы (я давно уже привыкла верить в одни мерзости жизни). Но и это шло на пользу, я могла остыть от его жарких обещаний и вполне трезво обо всем подумать. Я вышла в буфет, выпила несколько чашек кофе и решила пройтись вдоль набережной. Прямо за окном текла широкая река. Виднелись портовые краны, гудел какой-то маленький пароходик. Я шла и вспоминала вчерашний разговор с Жекой. Они с Мининым явно пронюхали что-то о неприятностях Распутина, но зачем он им сдался? Неужели решили расчистить перед собой дорогу, но это ведь так глупо... Чикин этим уже занимался, но у него ничего не вышло. И тут я подняла голову и столкнулась со взглядом Распутина. Он шел мне навстречу, заложив руки за спину. Чуть поодаль тащился пузатый охранник. Точь-в-точь старая фотография: арестованный Николай II на прогулке... У него был затравленный взгляд, осунувшееся бледное лицо. Распутин мне едва улыбнулся. - А-а, это ты? Я ничего не ответила. Он на мгновение остановился. - Сегодня будешь петь больше... - У меня всего пять песен... - Значит, будешь петь пять песен... Он ушел, а я осталась стоять на набережной. Распутин был совсем не похож на человека, с которым я познакомилась всего несколько дней назад. Потом я увидела его днем. Он пришел на обед в ресторан вместе с другими и был оживлен, все лицо в красных пятнах. Сидел за столом и разговаривал со своим администратором, да так, чтобы слышали все. - Мне позвонили из Москвы... Только что. Один очень солидный человек. Сказал, чтобы я не волновался. Все будет в порядке. И ты, Автандил, ты скоро в самом деле станешь японским подданным ... Со всеми вытекающими. - А что Мысленко? - Да при чем здесь Мысленко... Пошел он в одно место. Кстати, кто был рядом, когда я давал Мысленко деньги? Распутин обвел испытующим взглядом свою тусовку.