Разитель. Трилогия (СИ)

А сейчас все было спокойно. Верхний этаж. Меньше минуты потребовалось, чтобы снять пластик и, сложив пополам каждую пластину, засунуть под одну из скоб. Кидать вниз их не следовало – лишний шум. Дальше пошло легче: с крыши никто мусора не сбрасывал, скобы были сухими. Лючок на крыше подогнан заподлицо с кровлей, сидел плотно, но был снабжен рычагом, чтобы не возиться долго с открыванием. Было бы неплохо оборудовать его и перископом, но на это мы не решились: оказалось бы слишком заметным; на крыше любили проводить время ребятишки, а от них мало что скроется.

Чтобы не рисковать зря, пришлось снова прибегнуть к помощи третьего глаза. Нет, на крыше охотников не было, только агралет по‑прежнему виднелся поодаль. Пустой.

Я отогнал подальше искушение воспользоваться им: не успею скрыться, как они спохватятся и собьют меня – точно так же, как Веригу с его компанией. Исчезать нужно, не оставляя следов.

Тут же, на крыше, укрывшись за ближайшей лифтовой будкой, я воспользовался кое‑чем из прихваченного из дому. Прогулялся по крыше – так, чтобы лифтовые будки – одна за другой – укрывали меня от возможного взгляда из кабины агралета или от чердачного выхода из моего подъезда – хотя теперь уже вряд ли моего.

У вентиляционного выхода дежурил человек. Его пришлось обойти по большой дуге. Он не повернулся, ему не было суждено умереть сегодня.

Я миновал три чердачных входа и вошел в четвертый. Вряд ли они страхуют все подъезды; кроме того, они сейчас не узнали бы меня, даже если бы среди них оказались близкие знакомые. Об искусстве преображения многие говорят пренебрежительно, но только потому, что сами им не владеют: это именно искусство, а не ремесло.

В лифте, спускаясь, я успел окончательно решить, куда сейчас податься.

Укрываться нужно там, где тебя меньше всего ждут и будут искать. Чтобы избежать дождя, лучше всего влезть в воду.

Альфред. Не исключено, что мои непрошеные визитеры связаны именно с ним. Возможно, они защищают его от приезжих с Синеры, а заодно от всех, кто оказывается связанным с синерианами. Я, видимо, оказался в их числе.

Как попасть к нему? Это, как я уже говорил, дело техники. С одним из его телохранителей может что‑то приключиться. Совершенно случайно, разумеется. Понадобится замена. Будет запрос в одно из агентств, поставляющих такие кадры. Придет человек с наилучшими рекомендациями.

Плохо то, что все это нужно сделать за несколько часов.

Сейчас где‑нибудь в тихом скверике я разберусь с его досье – с тем, что у меня в мике, в голове. Там наверняка найдется что‑то полезное – например, имена людей, с которыми он считается, которым он верит.

А у этих людей, в свою очередь, найдутся другие люди…

И, во всяком случае, Лючана уже выполняет то, о чем я ее попросил. Как и я исполнил бы любое ее пожелание.

Мир велик, но настолько тесен, что везде встречается кто‑нибудь знакомый. Правда, чаще – когда он не нужен. Но ведь из правил есть исключения.

Поищем исключения из правил.

Только не забудем: пока мы будем их искать, другие люди будут искать меня самого. И вовсе не затем, чтобы получить протекцию.

Ладно. Попугай был прав: ехать, так ехать. Поэтому пойдем пешком – до ближайшей станции метро.

На улице по‑прежнему царит ленивая благодать. Но сейчас у меня почему‑то не возникло приятного настроения. Было уже не до него.

Глава 2

Семь бед (день событий четырнадцатый)

Семь бед – один обед. Такой была любимая поговорка Аргона Серова, моего нынешнего – на новом месте работы – напарника.

В последний день нашей совместной службы свои беды мы получили сполна. Всю семерку, которая есть, как известно, число мудрости, совершенства и завершенности;

А что касается обеда, то он в тот день так и остался всего лишь словом. Добрым пожеланием самому себе.

Оговорюсь: полное число бед пришлось только на мою долю. Аргону хватило четырех, а еще кое‑кому досталось и того меньше.

Но по порядку.

Четырнадцать дней моей службы телохранителем у крупного ученого и делового человека по фамилии Альфред прошли нормально, и я успел полностью восстановить дыхание после гонки, которую пришлось выдержать, чтобы все‑таки заполучить это место. Сам бы я ни за что не справился, но неожиданно помогли приятели по давней службе – и, как между нами всегда было принято, не потребовали объяснений. Нужно – значит нужно; такая мотивация среди нас почиталась вполне достаточной.

В результате телохранитель Альфреда, регулярно посещавший тренировочный зал, в обычном разминочном бою неожиданно схлопотал пару переломов, это вывело бы его из строя (при нынешних успехах регенеративной медицины) дня на три – однако Охраняемое Тело решило, что такой защитник, который и за самого себя постоять как следует не может, вряд ли достоин доверия. Чтобы не бросать тени на доброе имя пострадавшего, скажу: его вины в этом не было, и понесенный им ущерб ребятами был компенсирован. Таким образом я – после предъявления соответствующих рекомендаций – был принят на постоянную службу. Правда, с испытательным сроком в один месяц.