Разитель. Трилогия (СИ)

Это все и вы могли бы узнать из уже упомянутого ГЧК. Как и еще одно существенное обстоятельство: население Топси сравнительно с другими крайне невелико, а средний уровень его жизни выше прочих во всей Федерации. И, пораздумав, заинтересовались бы: как можно сочетать минимум населения и отсутствие промышленности – с одной стороны, и необычайно высокий уровень – с другой? В свое время так жили на Теллусе маленькие нефтяные княжества; но Топси не добывала и не вывозила никаких ископаемых. Потуит, золото, трансураниды и прочее – то был не ее хлеб. Но мало того. Были в Федерации и другие миры с разветвленной и прекрасно отлаженной банковской системой, где уровень жизни тоже был достаточно высок. Однако, хотя банки на Toпe (так длинное имя сокращается в разговорах), конечно, были, но в денежном обращении Федерации серьезной роли вроде, бы не играли. Откуда же что бралось? Этот вопрос вы зададите себе, но в цитируемом ежегоднике ответа не найдете. Мне ответ известен, но я сомневаюсь, что у вас имеется допуск нужного уровня – и потому пока ничего говорить не стану. Впрочем, со временем вы и сами поймете.

Вот почему Топси – веселая планета: единственная промышленность, по‑настоящему развитая там, – производство развлечений. Но богатеет мир и не от ее доходов, хотя и они заметны в государственной казне. И не от туризма, хотя приезжает по вневремянке и прилетает на кораблях туда, пусть ненадолго, куча народа из других, даже отдаленных миров и оставляет там не так уж мало денег. Нет, главный доход – не это. А…

Космические полеты в наши дни отнимают немного времени: сопространственные прыжки сделали пространство фикцией – если только вдруг не откажет техника. Нам она не отказала, и уже на четвертое утро (во всяком случае, часы показывали так) наше корыто аккуратно сомкнулось с платформой Топси, что болталась на постоянной орбите, пассажиры прошли все осмотры и досмотры и погрузились на челнок, который доставил нас на поверхность планеты.

Говоря «мы», никак не имею в виду того корнета, с которым у меня вышло небольшое приключение: он сошел, как и собирался, на Симоне, и я проводил его очень по‑дружески и даже разорился на угощение за мой счет – не очень, правда, шикарное. Корнет с благодарностью выпил, опять болтал какую‑то чепуху, а в белесых, туповатых глазках его все стояло непреходящее изумление – и кажется, он сам не понимал, от чего. Видно было, что он пытается что‑то вспомнить, и это ему никак не удается. Ничего странного: я над ним поработал достаточно серьезно.

Его место занял другой парень, тоже, конечно, служивый. Этот унтерюга принадлежал к военной полиции Топа, чем страшно гордился – судя по тому, как задирал нос: ноздри глядели прямо вверх, как раструбы зенитной дистант‑спарки. На меня ему, похоже, было наплевать; однако, не доверяя внешности, я слегка покопался в его начинке, после чего почувствовал себя немало озадаченным. Этот унтер тоже нес в себе поручение, касавшееся меня, и мне показалось весьма интересным, что оно было словно скопировано с того, что я прочитал в памяти давешнего корнета. Содержание совпадало; естественным было бы, если бы еще и почерк был тем же самым: я всегда чувствую авторскую руку, потому что каждый из нас проводит даже самые простые операции по‑своему; мы узнаем друг друга, как некогда радиста узнавали по манере работать на ключе – хотя азбука оставалась одной и той же. Две птички из одного гнездышка, подумал я вначале – и вот ошибся. А это могло означать лишь, что в своих умозаключениях я что‑то напутал.

Во‑первых, я, видимо, ошибся, определяя объем задачи. Когда я увидел унтера, то решил, что корнету не поручалось убрать меня, но лишь пасти – и прибрать к рукам ту самую кристеллу, вместо которой я состряпал ему некий документ. Сойдя на Симоне, он должен был, по моей гипотезе, доложить о результатах по команде. Но что он мог сообщить? Что я убит. Но в таком случае не было никакого смысла подсылать ко мне еще кого‑то. Разве что – с веночком на похороны. Нет, сменивший его в моей каюте унтер явно пил из другого источника, то есть еще кому‑то, кроме Иваноса, хотелось следить за мной и, вероятно, пытаться завладеть кристеллой, которая то ли была у меня, то ли ее больше не было.

Но из этого следовал и второй вывод: Король пентаклей, на которого я грешил, к этой операции отношения скорее всего не имел. Как я буду вести себя в дороге, вряд ли представляло для него такой интерес, чтобы он пошел на немалый расход: нанять филера даже для действий в пределах одного мира стоит дорого, что уж тут говорить о галактических масштабах. Конечно, совершенно отрицать такую возможность нельзя, но следует просчитать и другие варианты. Всегда приятно знать, кто же ловит тебя в перекрестие прицела.

А это означало, что надо будет, используя оставшееся до Топси время, допросить моего нового попутчика со всем возможным пристрастием.