Разлом

– К тому, ради которого я тебя разбудила и вытащила сюда.

– Вытащила?

– Да-да, вытащила. Я тебя вытащила, – раздраженно сказала Эльвира. – Просыпайся уже и хватит задавать дурацкие вопросы! Я собираюсь поговорить с тобой о Роланде.

– О Роланде? Что значит – о Роланде?

Селена вдруг ощутила страх. Она понимала, что в сущности еще так и не проснулась и просто видит некий странный сон. И вот сейчас какая-то ее часть, видимо, принадлежавшая Селене, остро захотела проснуться. Но та, другая, явно была против.

– Даже и не думай проснуться! – негодующе воскликнула Эльвира. – Я столько усилий приложила, чтобы достучаться до твоей тупой башки! Ну-ка, давай, выкладывай, что там у тебя с Роландом стряслось?

– У меня? С Роландом? – растерялась Селена.

– Да, девонька, да! Боже, какая же ты медленная во сне, – покачала головой Эльвира.

– Но если ты и я одно целое, ты и так должна знать... – неуверенно сказала Селена.

– Должна, да рассчиталась! – сварливо отозвалась Эльвира. – У тебя в голове такая каша последнее время, с ума можно сойти! – Она хохотнула. – А ты чего не смеешься хорошей шутке?

– Ну, я не знаю... – пробормотала Селена.

Она и впрямь еще не знала как следует вести себя в разговоре с самим собой.

– Ладно, хватит мне зубы заговаривать. Итак, скажи мне на милость, милая моя, почему ты не можешь с ним объясниться? Ты ведь влюблена в него, так?

– Я? Влюблена?

Селена с ужасом ощутила как багровеют щеки. Она еще успела порадоваться темноте, но тотчас сообразила, что Эльвире не нужно видеть, чтобы понять ее состояние.

– Так-так, – сощурилась Эльвира. – Краснеем, значит.

– Это ничего не значит! – возмутилась Селена. – И вообще, какие бы чувства не были у меня к нему... Подожди, но ведь это все твои чувства! Это ведь ты влюбилась в него!

– Я, ты, мы... Прекращай это! – насупилась Эльвира. – Здесь все свои.

– Я посвятила себя служению Господу! Он – моя единственная любовь! И никто другой! Он – источник и причина...

– Я слышала это, – перебила ее Эльвира. – И не один раз! Неужели ты впрямь готова забыть о любви ради своего Господа?

– Любовь к мужчине это только греховная похоть, это проявление презренного животного начала! Любовь же к Господу чистейший и...

– Заткнись! – рявкнула Эльвира. – Как ты мне надоела со своими проповедями! И ты, и твой папаша, и твой Господь. Ты хоть понимаешь, почему на свет появилась я? Ты хоть раз задавала себе этот вопрос?

– Да, – отвела взгляд Селена. – Да, я очень много думала... И я поняла. Ты – свидетельство моей недостаточной чистоты. Ты – наказание и испытание, посланное мне свыше.

– Боже ты мой, – вздохнула Эльвира. – И с этим человеком я делю это тело! Такое славное тело, самим Господом предназначенное для любви и плотских утех...

– Замолчи! – Селена подскочила на ноги, стиснув кулаки. – Не смей! Я... Я больше не позволю тебе! Никогда! Ты никогда больше не появишься на свет! Я запрещаю! Я отрекаюсь от тебя! Ты – олицетворение моей животной природы и я отрекаюсь от этого! Я отрекаюсь от тебя и от Роланда! Я не люблю Роланда и не хочу его любить! Он для меня никто! Также как и ты! А теперь сгинь! Исчезни! Я больше не хочу тебя видеть! Никогда!

Селена сердито ударила по воде руками, разгоняя образ Эльвира. Та и впрямь исчезла, но ее последние слова отчетливо прозвучали в голове.

– Мне так жаль тебя... – успела сказать Эльвира.

– Ты не смеешь меня жалеть! – прошептала Селена и двинулась к лагерю. – Ты не смеешь существовать! И ты не смеешь меня жалеть!

3

Утром, собираясь в путь, Роланд поискал глазами Тирри. Тот, как и ожидалось, уже расселся на плече Зареля в явном предвкушении очередного заумного диспута.

– Нашел себе нового дружка, Тирри? – хмуро спросил Роланд.

– Ну, видишь ли, Роланд, – задумчиво заметил Тирри. – Обдумав кое-какие сведения, полученные от уважаемого Зареля, я пришел к любопытным выводам относительно моих с неко общих предков.

Ни слова не говоря, карнелиец забросил дорожный мешок за спину, и двинулся в лес.

– Идемте, время не ждет, – бросил он на ходу.

Карнелиец находился в скверном расположении духа. Он услышал кое-что ночью. Конечно, он не слышал всех слов Селены, он даже так и не понял, с кем она разговаривала, но это его и не интересовало. Потому что он услышал главное – «я не люблю Роланда». Так она сказала. «Не люблю и не хочу его любить».

И Тирри... Верный Тирри, с которым он провел столько лет. Мало того, что после Далии он резко переменился в характере, так он еще и переметнулся к другому. И к кому? К вожаку неко! К главарю самого опасного и коварного врага карнелийцев! Нет, у Роланда не было особых предрассудков к неко. Всякое бывало, с некоторыми племенами карнелийцы дружили, но все-таки именно неко считались наиболее серьезными врагами. И вот теперь друг Тирри любезничал с этим неко, наплевав на их дружбу...

– Что это с ним? – удивился Тирри, когда фигура Роланда замелькала среди деревьев.

Зарель улыбнулся.

– Сдается мне, он ревнует тебя, – прошептал неко.

– Ревнует? – звереныш распахнул пасть в изумлении. – Роланд? Ревнует?