Разлом

— По рукам? — перебил я его, готовый сию минуту отправиться к руинам.

Сын с отцом недоуменно переглянулись и пожали плечами:

— По рукам.

— И заверните карту, чувствую, она мне ещё пригодится.

Глава 6.

Глава 6.

«Все строят планы, и никто не знает,

проживет ли он до вечера»

Лев Николаевич Толстой

На радостях торговец всучил мне ещё некоторые безделушки, что, по его мнению, не представляли никакой ценности. Быть может так и есть. Только не для меня. Я счастлив сжимать в ладони вещицу из своего привычного мира, пусть это и самая обыкновенная зажигалка. Самая обыкновенная тогда, среди миллиарда зажигалок, что были у каждого встречного, но не теперь, когда она единственная на всей земле. Теперь она значила для меня гораздо больше. Странно, но в этом мире я стал ценить то, чему прежде не уделял должного внимания.

Всю ночь я не мог уснуть, подгоняя планету. С первыми лучами солнца мы договорились отправиться в путь с мальчишкой к тем руинам, где он нашёл вещицы предтечи. Не знаю на что я надеялся… Но мне хотелось увидеть что-то кроме покорёженных, пустых зданий Москвы.

Я все думал, почему карта не разложилась? Ведь бумага не пластик, период полного распада, в сравнении, чертовски мал. А колесико зажигалки? Должно было превратиться в прах, но оно лишь поржавело, сохранив узнаваемые очертания. Разглядывал эти вещицы, пытаясь угадать сколько им лет. Сколько лет прошло с того рокового дня? Дожил бы я до него, не попади я сюда? Или последнее испытание цивилизации легло на плечи потомкам?

Но материалы, не могущие существовать без ухода человека одинаково долго, только запутывали меня. Я терялся во времени, не в состоянии прийти к единственно верному суждению. Оставив, наконец, попытки разгадать тайны этих вещиц, кое-как умудрился уснуть.

Несмотря на храп Эйвара, больше напоминающий рёв тигра, утром я чувствовал себя как никогда бодрым. Наспех собрался и отправился к оговорённому месту встречи. Мальчишка заверил меня, что до руин не больше часа пешком, поэтому мое отсутствие могут и не заметить. Рыжебородый так налакался, что очухается только к обеду. Ох, и не завидую я ему.

Внизу у подъемников топтался мальчуган. Он поднял на меня неуверенный, затравленный взгляд, вероятно, по-прежнему сомневаясь в моих намерениях.

— Пусть будет светлым ваш день, господин! — выкрикнул он первым, стоило мне спуститься с основания лифта.

— Пусть, дружок. Готов?

— А что готовиться-то? Мы с друзьями туда почти через день бегаем. Я дорожку к руинам и с закрытыми глазами отыщу.

— Вот как. Что ж вас так привлекает в развалинах?

— Это самое необычное место, какое мне приходилось видеть, господин!

— Необычное, говоришь?

— Ага! Вместо каменных стен там металл, как тот, из которого изготавливают доспехи, только в разы крепче! Мы пытались отколоть хоть кусочек, но только все силы истратили, — воодушевленно болтал мальчуган, ведя меня своими проверенными тропами. Металлические стены? Хмм… любопытно.

Мы миновали долинку тихой речушки, носящей одноименное название с городом, и направились вглубь сгущающейся степи. Парнишка и вправду, словно знал каждый кустик и пенёк. Шёл уверенно и без умолку трещал: нашёл свободные уши. Но я был не против. Наоборот, черпал для себя информацию от местных, продолжая составлять своё представление о мире. Так, например, я выяснил, что ребятня слоняется без дела и лезет во всякие авантюры, от части и потому, что их досугом никто не занимается. Никто не обучает грамоте, физике и математике. Если о таких понятиях, вообще, знают. В чем я всерьёз сомневался.

Вот и беспризорничают, отыскивая на свою голову приключения. А парень ведь мне показался весьма смышлёным. С общеобразовательной программой справился бы без труда. И сколько таких светлых голов пропадает?

Вскоре, среди рощи стройных берёз и низких раскидистых кустарников, мальчуган остановился, заявив, что мы на месте. Я огляделся, не заметив ничего кроме ручейка и огромных скалистых валунов, взявшихся из ниоткуда.

— Что ж ты, сорванец, вздумал шутки со мною шутить? — взревел я, убедившись, что по близости нет никаких руин.

— Что вы! Нам туда, — взвизгнул малец, испугавшись смены моего настроения и усердно тыча пальцем в землю. — Сейчас! — он засуетился, уволакивая в сторону пожухшие ветки кустарника, скрывавшие от посторонних глаза отверстие в земле не меньше метра в диаметре. — Я же говорил, что они необычные! — продолжал оправдываться мальчик.

Сквозь люк в земле, в лучах солнца таинственно переливалась металлическая обшивка бункера и разрушенная временем лестница.

— Как спускались туда?

Арни обвязал валуны одним концом верёвки, а второй скинул вниз.

— Там не меньше десяти метров. Будьте осторожны, господин, — деловито пролепетал мальчуган, преданно заглядывая мне в глаза. Я проверил надежность узла на веревке и пропустил вперёд пацана. Не хватало ещё, чтобы он вынул верёвку и сбежал, сверкая пятками.