Разлом. Белый и красный террор

Но вернемся снова в то суматошное время.

Деятельность, которую осуществляли австрийская и германская разведки, носила широкомасштабный характер. Успеху этих разведок способствовал тот факт, что их агентура проникла в самые верхи государственного руководства и военного управления России. В руки обеих разведок систематически попадали важные госсекреты. Они даже получили копию плана подготовки России к войне 1914–1918 годов. Поэтому вред, причиненный русской армии, был огромен, и он, естественно, губительно сказывался на протяжении всей войны.

Вокруг военного министра Сухомлинова и жандармского подполковника Мясоедова крутились подозрительные личности. В конечном итоге царская контрразведка доказала, что эти типы были причастны к агентуре противника. Выстраивалась целая галерея мастеров шпионских дел: отец и сын Альтшиллер, братья Фрейдберг, корреспондентка ряда берлинских газет Аурих, доктор философии Поли-Полачек, баронессы Зейдлиц и Штемпель, полицейские офицеры барон Гротгус и Фейнат, начальник отделения главного интендантского управления генерал Грейфан, русский подданный Шиффлер, преподаватель Императорского коммерческого училища венгерский подданный Кюрц, вторая жена военного министра России Бутович, убийца Столыпина Багров и другие.

Работу против России германский генеральный штаб вел по разным направлениям. Так, согласно его директивам № 2348 и № 2348-бис, предписывалось, что каждое германское предприятие в России должно было принять на работу определенное число агентов германской разведки. Те предприятия, на которых активно работала немецкая агентура, получали дополнительное финансирование из особых фондов генштаба. Все 439 фирм и предприятий с австро-германским капиталом в России в той или иной мере были привлечены к шпионской деятельности.

И уже к концу 1913 года германская и австрийская разведки обладали широким диапазоном шпионской информации: о состоянии промышленного производства в России, о пропускной способности железных дорог, заказах военного ведомства, производственных мощностях заводов по производству боеприпасов и т. п.

В 1914 году германский генеральный штаб получил из России секретнейший документ — «Перечень важнейших мероприятий военного ведомства с 1909 года по 20 февраля 1914 года». Документ был настолько секретным, что о нем могли знать только четыре человека в государстве: царь, военный министр, начальник Главного управления Генерального штаба и председатель Совета министров.

Однако все действия вражеской агентуры оставались безнаказанными. Сказывалось преступное покровительство подозреваемых в шпионаже со стороны высоких инстанций — царя, его супруги-немки, военного министра и других госчиновников. Правда, в конце концов, Мясоедов был разоблачен, арестован и 19 марта 1915 года повешен. Сухомлинова арестовали 21 апреля 1916 года, но уже 11 ноября царь его освободил, отправив министру юстиции телеграмму с таким текстом:

«Ознакомившись с данными предварительного следствия Верховной комиссии, нахожу, что не имеется оснований для обвинения, а посему дело прекратить.

Николай. 10 ноября 1916 г.»

И это несмотря на то, что арестованный в 1915 году австрийский шпион Ярош, он же Мюллер, дал показания о том, что Сухомлинов был австрийским шпионом, от него получено много ценных сведений, правда, не лично, а через приближенных к нему людей. Допрос Мюллера проходил в Ставке, и царь Николай знал его показания о Сухомлинове, но они, как видите, были проигнорированы правителем России, истекающей кровью и по вине шпионажа и предательства.

Судьба еще дважды поднимала над Сухомлиновым меч правосудия. Его арестовывало Временное правительство, но Керенский спас предателя, а потом советское руководство его амнистировало якобы по возрасту — бывшему военному министру исполнилось 70 лет. В 1918 году он выехал через Финляндию в Германию, где и умер в Берлине в 1926 году.

Однако вернемся к событиям в стране накануне Большой войны.

В газетах и журналах, на листовках, расклеенных на стенах домов и заборах, появилось воззвание, подписанное Главкомом Николаем Николаевичем Романовым.