Разлом (СИ)

Эдвин же не утрудил себя ответом. Лишь отвел глаза, закусил губы и на пару мгновений замер в привычной позе со скрещенными на груди руками, а потом в упор посмотрел на демона и твердо заявил:

− Нет, мы не можем так рисковать!

− Почему? − опешил Луцифарио.

− Потому что не можем, и все тут! − рявкнул чародей. − Никто не может поручиться, что все пройдет как по маслу! А Белые маги не прощают предательства! Мы не можем так рисковать! − вновь выкрикнул Эдвин и, замолчав на мгновение, тихо добавил: − Я не могу…

В обеденной зале в очередной раз повисло молчание.

И в очередной раз первой его нарушила я:

− Эдвин, − я встала, подошла к нему, легонько коснулась локтей скрещенных рук, заглянула в полные непреклонности глаза. − Кто-то должен пойти на это. Я постараюсь все сделать, как надо. А ты мне в этом поможешь. Все объяснишь, составишь нужные заклинания. А если вдруг я ненароком столкнусь с Серхасом, то как-нибудь уболтаю старикана. Он даже ничего не заподозрит! Попытка − не пытка… − Не знаю, откуда во мне взялось это стремление к самопожертвованию, но я со всей искренностью старалась убедить чародея в том, что в этой безумной авантюре мне действительно ничто не угрожает. Эдвин разомкнул руки на груди и зажал мои ладони внутри своих. Но холодной непреклонности в его глазах не убавлялось. Вдохновленная собственным отчаянием, беспомощностью перед твердостью чародея и какой-то немного детской обидой, я сухо сказала: − Эдвин, мне нечего терять в этом мире. Все, что у меня здесь было − это шанс вернуться домой, который я упустила, оставив тебе жизнь.

Колдун отпустил мои руки и отвел глаза. И в тон мне бесстрастно произнес:

− Хорошо. Через полчаса будут готовы нужные амулеты, а Луцифарио принесет тебе твою одежду.

========== VI ==========

Эдвин явно умел составлять заклинания, ибо очередная телепортация прошла на удивление безболезненно для моего желудочно-кишечного тракта, отозвавшись лишь легким звоном в ушах. Туман рассеялся, а я узрела под ногами знакомый снежно-белый пушистый ковер. Подняла голову, воровато осмотрелась и… столкнулась взглядом со стыдяще-укоризненным взглядом архимага. По счастью, взирающего на меня лишь с гобелена.

Я огляделась вокруг − никого. Проверила снаряжение. Маленький золотой ключик на цепочке, пристегнутой к поясу − универсальная магическая отмычка, по заверениям колдуна, способная открыть даже дверь архива Серхаса. Увесистый круглый амулет, оттягивавший шею, со здоровенным желтым камнем в витиевато выделанной черной оправе, после нажатия на который, из сего артефакта извергался луч света, при соприкосновении с бумагами отправлявший копию их содержимого прямиком в Черный замок. На деле сей механизм я так и не опробовала, но хотелось верить, что этот весьма оригинальный аналог факса не подведет. Последней в списке магических побрякушек была пряжка пояса, которая после поворота на девяносто градусов по часовой стрелке должна была телепортировать меня обратно к Эдвину.

На случай если что-то не срастется, я прихватила с собой старый добрый кинжал, успокаивающе висевший на поясе и довершавший образ новогодней елки, увешанной игрушками, на которую я сейчас сильно смахивала. Пусть, рассуждая здраво, можно не сомневаться, что от гнева Белых магов он вряд ли сможет спасти, однако его наличие все же придавало уверенности.

Итак, осмотрев свой боезапас, я осторожненько на едва гнущихся и предательски подкашивающихся ногах подошла к двери архива. На всякий случай прислушалась − тишина. В коридоре возле кабинета ни шагов, ни подозрительного шума. Казалось, все идет, как надо. Но тревога все нарастала…

Я собралась с духом, сняла с пояса ключ. Прицелилась в замочную скважину. Вдохнула. Выдохнула. Вставила ключ.

Поворачивать его даже не пришлось. Отмычка оказалась действительно универсальной, ибо, лишь коснувшись замочной скважины, она сама легко вошла в нее, сделав нужное число оборотов и за считанные мгновения отперев дверь архива, как выяснилось, скрывавшую за собой длинный коридор, со стенами-полками, заваленными, уставленными, утыканными, когда аккуратно, когда небрежно, разнообразными свитками от очень маленьких до превышающих рост человека, а также книгами, тетрадями, папками, стопками бумаг и прочей макулатурой.

Не успела я обрадоваться, как сзади послышался знакомый голос, не вызвавший у меня, однако, ностальгического восторга:

− Так-та-а-ак! − протянул Серхас. А я, постыдно взвизгнув от неожиданности, отскочила от двери так, что вновь очутилась на ковре посреди кабинета, да еще и прямо перед носом архимага. Теперь даже глаза нельзя было отвести. − Кого я вижу? Алкэ, неужели это ты? А мы-то уж недобрым делом решили, что наша героиня трагически погибла при выполнении задания, оплакивать тебя начали. Даже посмертный барельеф в твою память заказать решили.