Разлом: Становление

— Спасибо, что не отказал. Если бы я мог, то сам отомстил с превеликим удовольствием. — сжав кулаки скривился Артонец. — Извини, не сдержался. Все началось, с того, что около пяти периодов назад, к моему острову прибыла Картана, наш местный воздушный корабль, посла Телога. А раз, я торгую оружием, то предполагал о его намерении приобрести крупную партию для Герцога и даже обрадовался его визиту. Вот только, когда мы присели к столу переговоров, речь пошла вовсе не о покупке оружия, а моей дочери, которую тот возжелал себе в жены. Такого поворота событий я не ожидал и да и симпатий к старому вояке не испытывал, поэтому крайне негативно отнесся к этой идее. Разумеется, вслух озвучил причину о внутренних законах Артонии, согласно которых браки между разными государствами, кроме согласия Главы рода, должны быть одобрены в совете Клортов. Последний раз, Совет давал такое согласие торговцу одеждой, и союз был направлен на взаимовыгодный обмен товарами, а обмен разработками оружия не входит в перспективные планы Артонии и строжайше засекречен от агентов других стран. Вообщем, посол от моего заявления пришел в бешенство и сыпал угрозами в мой адрес, о том, что я буду всю жизнь сожалеть. Тогда я прогнал его, пожелав, тех же почестей, которыми он меня наградил. Прошло около двух периодов и этот инцидент стал забываться, как вдруг мне сообщили что в Академии знаний, моей дочери неожиданно стало плохо и она упала с лестницы. Дорогостоящее и технологичное лечение не принесло результатов и вскоре она умерла. Где только я не искал правды, но кроме заключений врачей, и следствия, что это был простой несчастный случай ничего не добился. Однако я в случайности не верю и сразу понял, кто это мог сделать и сразу направился в Телог, с целью убить гада, но видимо тот ожидал подобное действие с моей стороны и приготовил теплую встречу, обставив все как покушение на посла Телога и попытку развязать войну между государствами. Так я оказался в заключении.

Факт согласия помочь Лату, втягивал меня в политические игры двух государств, что грозило не малым объемом неприятностей. Отказать сейчас другу, я сейчас все равно бы не смог, поэтому ответил уклончиво:

— Я сделаю все возможное, чтобы мы смогли выйти живыми, а уже потом рассчитаем верные варианты мести. Это такое блюдо, которое подают холодным, поэтому не надо спешить. Можешь всегда рассчитывать на мою помощь.

Артонец крепко обнял меня и без слов ощущались его чувства, благодарности, надежды, хлестко хлынувшие в меня. Такое острое восприятие чувств другого человека, ранее не наблюдалось, поэтому я сделал себе пометку на будущее разобраться в новой способности.

Резкий грубый голос Охранника по другую сторону решетки гулко отразился от стен камеры и вонзился в уши:

— Хватайте свой последний завтрак, быстро пожирайте и тащите свои туши наверх, игры вот-вот начнутся, не заставляйте Герцога нервничать! Пять минут на еду.

Сквозь прутья решетки на пол упал кусок сырого, в грязи хлеба и миска непонятной желтой бурды. Есть хотелось безумно, поэтому я схватил хлеб и разломив надвое отдал часть Лату, а сам принялся вгрызаться в другую, ничуть не думая о вкусовых качествах продукта. Жестяную миску пнул обратно, от чего та, совершив пару кульбитов, стукнулась о прутья и выплеснула содержимое в довольную рожу стража.

После моего выпада, визг и мат вперемешку известил нас о том, что пора двигаться вперед и что если бы не Герцог он нас сам четвертовал на месте. На что я усмехнулся, и подгоняемый ударами кулака в спину, подмигнул Лату: «Мол, все под контролем»

ГЛАВА 6

Надо же, как тут все интересно устроено, почему, сразу не заметил этой особенности — оглядывал я по ходу движения коридор подвала. Теперь стало понятно, почему было не слышно других узников, да и вообще никаких звуков. Простенки между узницами, навскидку — полметра не менее и высечены из монолитной скалы, причем полы сделаны из той же горной породы, чем создавали идеальный каменный вакуум, без шанса на побег.

Сейчас из узниц выползали люди и выстраивались в одну длинную вереницу, которая медленно продвигалась к выходу, подгоняемая тюремщиками. Яркие всполохи факелов по обе стороны туннеля отражались на их лицах, искажая внешний вид и заполняя все пространство сгорбившимися тенями, которые неотступно преследовали процессию.