Разложение, или Катабасис в пещеру Платона

В последующих главах автор рассказывал, что эти знаки надолго врезались ему в память, и даже закрывая глаза он видел их во тьме всю свою дальнейшую жизнь. Они не покидали его и во снах, вместе с девой-ангелом и жутким бородачом в черной рясе. Давида поразило прочитанное. Он находил немало сходств между озерной девой из книги и чуть не утопившей его чудовищной женщиной. Хоть и описана в книге она была как ангел, сошедший с небес, а сам он видел жуткое зеленое подобие девушки с кучей щупалец по всему телу, все же он допускал вероятность, что это если не одно и то же существо, то хотя бы существа друг с другом связанные. Также Давид понимал, что человек, написавший эту книгу, мог быть душевно больным или простым выдумщиком, пожелавшим славы, но верить в это он совершенно отказывался. Ведь это было единственной нитью к ответам, и он не мог ее упустить. Дальнейшая жизнь автора, описанная в книге, совершенно не интересовала Давида, хоть он и прочитал все до конца в надежде узнать еще какие-нибудь подробности. Все оставшиеся главы автор описывал свои сны и видения, попытки узнать правду и отбиться от врачей. Последнее у него не вышло, и через несколько лет его закрыли на лечение, на чем книга и обрывается. Помимо всех прочих странностей Давида мучило ощущение, что он уже где-то видел знаки, светящиеся на берегу. Автор нарисовал их в самой книге, а Давид перерисовал себе в блокнот и еще долго сидел, рассматривая их, и пытался вспомнить, где же он мог их видеть.

– Мужчина, мы закрываемся. – Та же девушка, что помогла ему найти книгу, уже направлялась к выходу, случайно заметив Давида перед самым уходом. – Вы решили остаться тут на ночь?

– Нет, извините. Я зачитался и не заметил, как быстро прошло время.

День прошел и вправду быстро. Он нарочно сел в том месте, где солнечный свет, крадущийся в окна, не смог бы его найти.

– Ничего страшного. Если хотите, можете взять книгу с собой: все равно она не пользуется популярностью. Думаю, никто не заметит, если она пропадет на несколько дней.

– Спасибо, но в этом нет необходимости. Все, что мне было нужно, я уже прочитал. – Давид вышел из библиотеки, и девушка закрыла массивную дверь на ключ.

– Ну, как хотите. И все же я не понимаю, что можно найти полезного в биографии какого-то психа.

– Иногда самое необходимое прячется в совершенно непредсказуемых местах.

Воспроизведя сказанное в своей голове, Давид ощутил стыд за пафосную претенциозность своих слов.

– Возможно. – Девушка улыбнулась. – Ну тогда удачи вам в поисках самого необходимого. А мне пора идти.

Давид хотел что-то сказать, но не знал, что именно.

– Где вы живете? Может быть, вас подвести?

– Совсем рядом, не нужно. Не хочу причинять вам неудобства.

– Никаких неудобств, мне как раз по пути.

– Откуда вы это знаете? Я не сказала, где живу. – Она вновь улыбнулась.

– Просто предчувствие. У меня в любом случае нет никаких планов, так что… Поедем?

Девушка сомневалась.

– Ну хорошо, поехали. – Через мгновение она назвала свой адрес, и они сели в машину.

Пошел дождь, и дорога стала скользкой. Блуждавшие по улицам люди спешили домой, желая спрятаться от непогоды. Давида радовало лишь то, что машин было немного. С каждым днем становилось все холоднее. Лето в этом году решило уйти пораньше, словно ленивый работник в тяжелый день. По радио бурчали чьи-то голоса, а из окна назойливо пахло осенью.

– Я, кстати, Ариадна. За весь день мы так и не представились друг другу, – она первой прервала затянувшееся молчание, вытянув Давида из мыслей.

– Давид. В этом нет ничего удивительного, мы же толком и не разговаривали.

Она в очередной раз улыбнулась. Давид не мог не обращать внимания на ямочки, появляющиеся на ее щеках при улыбке, будто зверек, выглянувший из норки, увидев, что опасность ушла.

– А вы учитесь здесь?

– Да, но вот летом решила поработать в библиотеке.

– Зачем? Ваши сверстники наслаждаются молодостью, пока есть такая возможность. В разгар лета нужно отдыхать, а вы запираете себя в душной библиотеке.

– Вы говорите прямо как мои родители. Мне нравится моя работа. А чтение и так дает мне возможность наслаждаться молодостью. – Она застегнула куртку. – Да и холодно как-то для разгара лета.

Давид начинал злиться. Пока Ариадна ему что-то рассказывала, он говорил сам с собой внутри своей головы: «Как это типично: показательная отстраненность, отсутствие потребности в дружбе, общении и прочем. Нонконформизм во всем, в чем можно его проявить, а порой даже в вещах, совершенно ему несвойственных. Ради чего они это делают? Ради внимания и показухи? Это не имеет никакого смысла. Что их побуждает к этому ярому стремлению быть противоположным всему и вся? И какого дьявола меня это так бесит? Она все еще что-то говорит… Наверняка это подробные рассказы о том, как ей наплевать на весь мир и о книгах, легко заменивших ей людей. Плевать».

– Вы пропустили поворот. – Взгляд Ариадны выражал настороженность.

«Неужели нельзя было подумать заранее, прежде чем садиться в машину к незнакомцу?» – размышлял Давид.