Разлученные души

Огонь волшебника, кувыркаясь, яростно выбрасывая языки пламени, ударил в землю с таким мощным грохотом, что задрожали деревья. С сосен посыпались иглы, на лету превращаясь в огненный дождь. После удара плотный ослепительный шар жидкого пламени словно бы лопнул, расплескивая по земле пылающую жидкость. Она окатила и захлестнула волнами наступающую орду шан-так. Многих из нападавших подняло в воздух и понесло потоком, прежде чем их тела сгорели.

Огонь волшебника пылал с невиданной яростью. Кроме того, он был липким, и, если попадал на что-то, невозможно было ни стряхнуть его, ни потушить. Он пылал до тех пор, пока не терял силу естественным образом. Всего одна капля, попавшая на ногу человека, могла спалить его до костей. Сказать, что это мучительно больно, значило ничего не сказать об этом ужасе. Даже те, на кого попадала одна искра, были обречены.

Во время былых войн Кэлен доводилось видеть, как капля огня попадала воинам на руку или плечо. Одни отрубали ее себе мечом, не позволяя «огню волшебника» спалить все тело. Другие, обезумев, пытались сбить его, тем самым лишь сильнее распространяя.

В ослепительном сиянии взрывающегося моря огня Кэлен видела силуэты шан-так, мгновенно превращавшиеся в черные скелеты, которые затем быстро обращались в ничто.

Люди, убегая, старались не оборачиваться, таким ярким было пламя. Оно сияло так, что Кэлен, отвернувшись от него, пришлось прищуриться – смотреть на это сияние было больно. Жар, рождаемый этим светом, казалось, вот-вот воспламенит ее волосы и расплавит кожу.

Лошадь, на которой лежал Ричард, тоже чувствовала жар и вела себя беспокойно. Кэлен крепко держала поводья возле удил, не позволяя ей сорваться и убежать, и радовалась, что догадалась прикрыть ей глаза.

Кэлен понятия не имела, скольких шан-так поглотило море огня и скольким из них оно не причинило вреда – хотя ей сложно было даже представить, что кому-то удалось выжить. Но сейчас, когда бушевало пламя, не время было беспокоиться об этом. Она потянула Зедда за рукав и сказала:

– Пойдем.

Он смотрел пустыми глазами. Он вложил в это испепеление все силы, какие смог собрать, поскольку хотел уверенности в том, что сделал все возможное для их защиты, для защиты своего лежащего без сознания внука.

Старик моргнул:

– Что ты сказала?

– Ты хорошо потрудился, Зедд. Дал нам шанс. – Кэлен снова потянула его за рукав. – Теперь нужно спешить.

Волшебник выглядел совершенно обессиленным, но не отставал от Кэлен, которая уводила лошадь в ущелье. Животное было радо убраться подальше от пылающего кошмара. Кэлен знала, что огонь волшебника будет гореть еще некоторое время, захватывая в смертельную ловушку новых жертв. Тем, на кого попадет хоть капля, потребуются многие месяцы лечения, если они вообще выживут. Многие из тех, кого коснулся огонь, умрут через несколько часов или дней, а те из них, кто находился слишком близко и вдохнул ядовитые испарения, скоро погибнут от удушья.

Когда Кэлен уже вела лошадь по темному ущелью, к ней присоединилась Никки.

– Никогда прежде не видела, чтобы он проделывал это так, – прошептала колдунья. – Полагаю, он вложил в огонь всю возможную силу, надеясь остановить даже тех, кто наделен оккультными способностями.

Кэлен бросила взгляд в ее сторону:

– Как думаешь, удалось?

– Конечно нет. Но его старания достойны восхищения. Я знаю, как сложно создать нечто подобное, тем более так его усилить. Надеюсь, у Зедда осталось хоть немного сил, чтобы обрушить на этих тварей магию, когда мы поднимемся выше по ущелью. Я тогда тоже помогу с магией Ущерба.

Колдунья быстро обогнала Кэлен и вперед руку простерла. Над ней появилось пламя и мягко поплыло по воздуху меж сосновых веток. Не разрушительный огонь, а слабое свечение, предназначенное для того, чтобы указать дорогу и высветить торчащие из земли корни и камни.

Никки обернулась к идущей за ними плотной группе воинов.

– Смотрите вперед. Ваши глаза должны привыкнуть к темноте. Старайтесь не оглядываться, потому что Зедд еще раз выпустит огонь волшебника, когда мы немного отдалимся. В темноте ущелья он покажется еще более ярким. Это должно ослепить врага и замедлить его продвижение. Не оборачивайтесь – не дайте ему ослепить и вас.

Воины кивками подтвердили, что поняли ее.

Никки шла во главе, Кэлен – сразу за ней. Им следовало осмотрительно выбирать, куда ступать, продвигаясь вдоль ручья, зачастую по скользким, поросшим мхом камням. Кэлен в качестве Исповедницы всю свою жизнь путешествовала по дикой местности – в отличие от Никки, выросшей в городе и до встречи с Ричардом редко покидавшей его пределы. Проведя много времени с мужем, Кэлен научилась пробираться через лес, и это ей сейчас пригодилось, ведь тропы, которая бы вела вверх по ущелью, не было. Они продвигались по нетронутой земле, по возможности выбирая наиболее легкий путь.

Иногда несколько воинов уходили вперед – убрать с дороги упавшие ветки или молодые деревья, чтобы могла пройти лошадь. Кэлен бдительно следила, какую дорогу та выбирает – они не могли себе позволить, чтобы животное сломало ногу.