Разлучница

То, что сейчас он испытывал, было всего лишь сексуальным влечением. Сильным, всепоглощающим. Но это была просто физическая потребность, и ничего больше.

Алексей смутно осознавал тот факт, что вокруг них на отдалении столпились фотографы, незаметно щелкавшие фотокамерами. У него мелькнула мысль, что это даже хорошо. Фото, появившиеся в прессе, пробудят слухи о том, что между ними завязались романтические отношения, а также покажут ожерелье, которое так идеально шло Маделин.

Но эти мысли мелькали где-то в подсознании. Главным было веление его тела, охваченное нестерпимым желанием: поскорее уйти из банкетного зала и уединиться с Маделин в его спальне.

– Мне кажется, для нас этот банкет закончен, – сказал он ей.

Маделин встретила его взгляд. Он увидел – решимость ее на секунду дрогнула…

Затем, глубоко вздохнув, она сжала его плечи:

– Думаю, ты прав.

Взяв Маделин за руку, Алексей повел ее к широкой мраморной лестнице. Проходя мимо фоторепортеров, Маделин искоса взглянула на них. Они старались быть незаметными и ненавязчивыми, в отличие от уличных папарацци, нагло и грубо преследующих знаменитостей.

– Мне кажется, нам надо найти боковой выход, – сказала она.

– О! Ты любишь такие проделки?

– Нет, совсем нет, но здесь везде журналисты.

– Тем более нам надо удалиться демонстративно, на глазах у всех. Показать всем ожерелье. – Алексей прикоснулся к драгоценным камням, сверкающим на ее шее.

Рука его была горячей, и тело Маделин мгновенно охватило тепло.

Журналисты. Демоны, давно преследовавшие ее. И Алексей хочет выйти вместе с ней на глазах у всех, держа ее под руку и направляясь наверх, в его апартаменты? Все подумают, что сейчас они будут заниматься тем, чем они, собственно, и хотели заняться.

«Неужели до сих пор страх контролирует твои действия? Или ты контролируешь их сама?»

– Хорошо, – едва слышно сказала она.

– Ты готова?

Встретив потемневший взгляд Алексея, она почувствовала – сердце ее стало биться ровнее. Маделин знала, на что она идет. Она поступала именно так, как хотела. И она не давала своему страху одержать над ней верх. – Я готова.

Обняв Маделин за талию, Алексей стал подниматься вместе с ней вверх по лестнице. Они вышли из зала, и он остановился возле двойных дверей и поцеловал ее в щеку. Маделин заметила вспышки многочисленных фотокамер.

Но и в этот момент она совладала с собой и даже не вздрогнула.

Выйдя из банкетного зала, они пошли по широкому коридору. В нем тоже толпились люди, которые пили шампанское и ели бутерброды, разглядывая в то же время витрины с драгоценностями и восторгаясь ими.

– Ты не любишь прессу? – спросил Алексей, понизив голос, чтобы их никто не слышал.

– Нет, не люблю, – сдавленно произнесла она.

Их окружили несколько гостей, преимущественно женщины, которые хотели сфотографироваться вместе с Алексеем Петровым и как следует рассмотреть ожерелье на Маделин. Оно привлекало всеобщее внимание. Но больше всего внимания, по мнению Маделин, привлекал сам Алексей.

И он был ее мужчина. На время, конечно… Но сегодня она сможет любоваться и наслаждаться им… Тело ее напряглось от желания.

– Пойдем скорее, – прошептала она, миновав еще одну группу людей, таращивших на них глаза.

– Я знал, что не зря нанял тебя.

Толпа поредела возле подножия винтовой лестницы, ведущей в комнаты гостей. Алексей повел ее по узкому проходу, и Маделин с готовностью следовала за ним, задыхаясь и смеясь от счастья.

Когда в последний раз она была счастливой? У нее была интересная работа и амбиции. У нее были задачи и цели. Она была довольна. Но разве она была счастлива? Маделин вообще не знала, была ли когда-нибудь по-настоящему счастлива.

И вот теперь она чувствовала себя… свободной. Впервые за всю свою жизнь цепи прошлого – того самого прошлого, которое выходило далеко за рамки ее злополучного романа с Уильямом, – больше не сковывали ее.

– Моя комната – там. – Алексей жестом указал на еще одну лестницу в центре длинного коридора.

– В башне? – спросила она.

– Конечно. Это пентхаус замка.

Рассмеявшись, Маделин крепче сжала руку Алексея и прильнула к нему, прижавшись лицом к его плечу, когда они быстро стали подниматься на следующий этаж.

Засунув руку в карман, Алексей достал большой старинный ключ и вставил в замок двери. Маделин смотрела на его руки, когда он повернул ключ. Он был таким сильным, таким мужественным и таким сексуальным, каким не был ни один мужчина.

Когда Алексей открыл дверь, Маделин схватила его за руку и сама втащила внутрь. Он быстро закрыл дверь и, обхватив Маделин за талию, повернул лицом к себе, прижал спиной к деревянной двери.

Его поцелуй был жадным, настойчивым. Никакой нежности или сдержанности. И это было хорошо, потому что сама Маделин не сдерживала себя.

Она стала лихорадочно снимать с него галстук, запуталась в нем, дернула в сторону, а затем все-таки развязала его, оставив свободно висеть на шее, и принялась расстегивать пуговицы белоснежной рубашки. И едва сдержала стон, когда увидела его мускулистую загорелую грудь.