Разлучница

– Мне нужна работа, – сказала Варвара, – с зарплатой хоть тысяч двадцать – двадцать пять наличными. Мать днями сидит на балконе, молчит и смотрит в небо. Она не свихнулась, нет. И вполне себя обслуживает. Но иногда ей требуются врачи, медсестры, уколы, таблетки. Все это стоит денег. Веришь, я действую на баб-рекрутеров, как моя мать на любителей цветных настенных календарей. Сколько ни обращалась, больше десяти– пятнадцати тысяч не сулят, и ни разу до собеседования с работодателем не дошло. Проклятые мы, что ли?

– Не надо так! – замахала обеими руками Даша. – Знаешь, кажется, тебе повезло. В наше агентство нужна девушка – отвечать на звонки. И еще бумаги распечатывать. Зарплата очень маленькая – тысяч тридцать пять или сорок, но платят вовремя. Главное, рекламное заведение, перспективы есть. У тебя же гены. И наверняка матушка учила рисовать. Уроки настоящей художницы зачтутся, как диплом…

– А тебя послушают? – откровенно усомнилась Варвара.

– Не факт. Но любую рекомендацию своих учитывают, чтобы совсем чужих не брать. Да, тебе надо к нам попасть. Если быть поактивнее и не тушеваться, можно сменить профиль. Недавно одна девочка уборщицей была, а теперь редактор… Я позвоню человеку, который занимается персоналом.

– Когда?

– Сейчас!

– Поздно уже.

– Ничего, по делам мы друг друга до ночи достаем. Извини…

Даша выбралась из-за столика, отошла и тихо пообщалась с кем-то по мобильнику. Вернулась через пару минут улыбаясь:

– Завтра к десяти утра на собеседование. Скажешь внизу, тебе выпишут пропуск. У меня сложилось впечатление, что ты пока единственный кандидат. Так что вперед! Наконец-то встретишься с работодателем лицом к лицу. И победишь!

Ее уверенность могла окрылить любого пессимиста. Но без двенадцати часов работница с перспективами, буркнув «спасибо», осталась угрюмой и расстроенной. Даша сообразила, что Варюшу к тете Асе гнала нужда, которую на месяц не отложишь. И без обиняков спросила, сколько нужно, чтобы дожить до первой зарплаты. Варвара вспыхнула, недобро исподлобья глянула, но ответила:

– Тысячи три нас с мамой очень выручат.

Даша открыла сумку, вытряхнула кошелек и достала из него все свои деньги:

– Та-ак, вот у меня пять, десять, семнадцать, ага, семнадцать пятьсот. Бери, бери. Да не надо будет мне их отдавать. Варвара, я знаю, что нормальным людям брать тяжело. Но иногда надо. Надо себя заставлять. У меня не последние.

– Зарплата сегодня была?

Переводчица чуть не ляпнула, что всегда носит мелочь, но сдержалась и только отрицательно качнула головой.

– Тогда мне расплатиться за еду? – не унималась Варвара.

– С чего вдруг? Я заплачу карточкой.

Фаянсово прозвучал заключительный аккорд – гордая дочь Виолетты опустила на столик пустую кофейную чашку. Посмотрела на часы. Заерзала. Даша поняла – надо срочно расставаться.

– Торопишься? К маме? Беги, конечно. Извини, если бы удалось сразу поговорить, ты не томилась бы до вечера. Позвонишь мне завтра, скажешь, как дела? Если вдруг что-то сорвется, я у знакомых поспрашиваю насчет работы.

– Спасибо еще раз, большое спасибо. – В голосе Варвары облегчение билось о давным-давно застывшие слезы. – Мне действительно пора маму кормить. Я позвоню. До свидания.

Приблизилась официантка, усиленно делая вид, что не наблюдала за девушками. Но против выучки и воли она хмурилась: электронные чаевые, конечно, лучше, чем никаких, но хуже, чем бумажка. «Да что ж вы все такие недовольные, причем заранее?» – подумала Даша и вынула из внешнего кармашка сумки купюру. Затем расплатилась по счету и вышла на улицу. Кира Петровна приучила ее обязательно носить не в кошельке столько, чтобы хватило добраться до дому, если ограбят. Даша слабо усмехнулась: начинала с копеек на метро, сейчас заначивает на такси. Жизнь удалась? Ощущение было такое, будто она час рыла траншею. Заодно и поужинала.

Слышала бы внучатую племянницу Кира Петровна! Ее наука самосохранения в очередной раз была попрана девчонкой. Ручаться перед начальством за незнакомку – крайняя дурость. А уж выгребать все деньги из кошелька и чуть ли не умолять взять не в долг, но без отдачи – преступление против человечности! Разбалуются людишки, если мучиться не будут. Мало Даше школы, где голодранцы постоянно что-нибудь у нее вымогали? И ведь даже на жалость не давили. Смышленые детки из естественного своего зверства чуяли: обеспеченных ровесников надо держать в изгоях, тогда они охотно за всех платят. В университете уже был выбор. Саша явился к Даше и Кире Петровне обсудить будущее. И нищая пенсионерка жестко сказала: «Тебе все равно взятку давать, а то прокатят нашу Дарью на каком-нибудь сочинении! Тебе все равно ее кормить и одевать, раз стипендия крохотная и нерегулярно выдается! Так отправь дочь сразу на платное отделение, к своим». Племянник-капиталист, выслушав наставления дряхлого порождения совка, вернул глаза со лба и подчинился.