Размах крыльев. Шанс на любовь

А ведь и правда! В царстве я видела, как его приглашают на танец, но не он. А сейчас, когда заиграла медленная мелодия, и пары вновь потянулись на танцпол, именно Асмодей встал первый и подал мне руку. А потом ввел меня в центр кружащихся в танце, положил руку мне на спину и нежно привлек к себе, заставляя тонуть в его глазах и плавиться в запрятанном в них пламени. Этот миг показался мне волшебным. Снова исчезли все, остались только мы с Асмодеем. Все мои мысли и желания были сосредоточены на его руках, что поглаживали мою спину, прожигая тонкую ткань платья. На его глазах, в которых я читала любовь и желание защитить меня от всего мира. В его крепком теле, к которому я прижималась, чувствуя твердость мышц, желая увидеть обнаженным, чтобы коснуться губами, покрыть поцелуями…

Звуки вернулись внезапно, и я не сразу поняла, что именно разрушило идиллию одиночества. Но стоило только увидеть Дениса рядом, плавно покачивающегося с Олесей в обнимку, как страх не заставил себя ждать. Нас с Асмодеем окутывала розоватая аура, в то время как Дениса с Олесей — голубоватая. А в том месте, где ауры накладывались друг на друга, цвет был густо-серым, даже грязным, и контуры его искрились и шипели.

— Ты видишь это?! — прошептала я Асмодею на ухо.

Он оглянулся и нахмурился.

— Так не должно быть…

— Как?

— Видишь темную область? — прижался Асмодей к моему уху, а я некстати подумала, что только ради этого, ради его горячего дыхания готова забыть обо всем на свете. — Это предупреждение, что ангел настроен против меня.

— Давай уйдем отсюда!..

Ответить мне Асмодей не успел — музыка стихла, и заговорила именинница:

— Устраивайтесь поудобнее, гости дорогие! — указала она на кресла вдоль стены, что расставлены были попарно, с маленькими столиками между ними. — Предлагаю раскурить кальян, как трубку мира и дружбы!

Я решила сначала, что она шутит, но появились официанты. Они шли гуськом и, действительно, расставляли на столиках кальяны. Ничего себе экзотика!

По залу поплыли экзотические запахи ароматного табака. Гости с удовольствием занимали предложенные места. Нам с Асмодеем ничего не оставалось, как последовать примеру остальных. И все это нравилось мне все меньше. Зато Лемех уже заправски раскуривал их с Мариной кальян и что-то говорил ей. Она смеялась так громко, чем только подпитывала его красноречие.

— Вот теперь можно начинать бояться, — усмехнулся Асмодей. Вопреки его словам, страха в нем я не заметила.

— Бояться чего?

— Лемеху нельзя курить, да еще и после спиртного. Для горгулий это чревато последствиями.

— Какими?

В последнее время я и так не знала, чего ожидать о нашего верного слуги, а уж от обкуренного и того подавно.

— А вот это мне не известно. Мой слуга так никогда не вел себя, по крайней мере, при мне, — откинулся Асмодей на спинку кресла, не переставая пристально наблюдать за горгульей, который как раз к этому времени раскурил кальян, сделал глубокую затяжку, и по лицу его расползлась довольная улыбка.

— Асмодей, мне кажется, нужно остановить его, — предчувствия во мне уже не кричали, а орали дурным голосом, и на Лемеха мне было даже страшно смотреть.

— Обязательно остановлю, как только он переступит грань дозволенного, — попытался успокоить меня демон, но получилось это у него никак.

Тем временем события развивались стремительно. Лемех с Мариной по очереди затягивались от кальяна, и именинница смеялась все громче и заливистей одной ей слышимым шуткам горгульи. Музыка гремела просто оглушительно, ну или это мне так казалось, потому что от волнения кровь пульсировала в ушах. Прокричав что-то в очередной раз Марине на ухо, Лемех встал, скинул пиджак, расстегнул рубашку чуть ли не до пупа и нашел взглядом Дениса, пару которому составляла светящаяся от счастья Олеся. Только эти двое, как и мы с Асмодеем, к кальяну даже не притрагивались, а как раз переплели руки, чтобы выпить на брудершафт. Вот к ним-то и направился горгулья вразвалочку, в то время, как Марина проворно приглушила звук на музыкальном центре.

— Асмодей!.. — схватила я демона за руку, готовая ринуться наперерез горгулье, взгляд которого мне ох как не нравился.

— Успокойся, я все вижу.

Как я могу успокоиться, если сейчас произойдет что-то страшное?! От Лемеха в таком состоянии я ожидала чего угодно. Да и не видела я его ни разу раньше таким. Он даже на нас с Асмодеем не смотрел, словно вдруг стал свободным горгульей, которому властелин даровал волю, отпустил из царства и разрешил творить всяческие бесчинства. И тем более странно было видеть, как уравновешен Асмодей. Он явно ничего не собирался предпринимать, по крайней мере, пока, а лишь внимательно следил за Лемехом, при этом, лицо его не выражало ничего, кроме любопытства.

— Вызываю тебя на честный бой! — разнесся по залу голос горгульи.

Денис чуть не выронил бокал, а Олеся так и вовсе распахнула глаза так, что они теперь казались неестественно большими, кукольными. Ну и конечно же, все стихло в зале, за исключением музыки, что продолжала негромко звучать.

— Вставай и покажи свое истинное лицо! Или я назову тебя трусом!