Размножение в неволе. Как примирить эротику и быт

Чем больше мы недовольны посещающими нас эротическими мечтами, тем сильнее чувство стыда и вины и тем активнее наш внутренний цензор. Ральф живет с Шарон уже пятнадцать лет. Со всех точек зрения это очень счастливая пара. Но вскоре после того, как они стали жить вместе, Ральф обнаружил, что всякий раз, занимаясь сексом с Шарон, он фантазирует: место жены занимает семнадцатилетняя красотка, и дело происходит в темном кинозале. Внутренний мир Ральфа раскололся на две части: с одной стороны, нежный любовник, с другой – похотливый самец. Однажды он признался: «Мне некомфортно. Я бы никогда не тронул семнадцатилетнюю девочку. Я считаю себя вполне приличным человеком, и я не понимаю, что происходит. И уж точно я никогда не признаюсь в этом Шарон. Я и себе-то в таком с трудом признаюсь».

Вообще, эротическое воображение питается вовсе не мирными и приличными чувствами: в его основе может быть ярость, агрессия, вожделение, инфантильная неуверенность и потребность в эмоциональной поддержке, стремление проявить силу, эгоизм, ревность. Подобные чувства постоянно присутствуют в наших интимных отношениях и могут угрожать стабильности эмоциональной связи или даже полностью разрушить отношения. Гораздо проще и часто правильнее загнать их на самый край воображения, где они никому не помешают. В глубине нашего эротического пространства все соображения о том, что прилично и допустимо, перевернуты с ног на голову – часто именно ради того, чтобы вовсе от них отделаться. Мы пересекаем границы дозволенного, меняем местами стандартные гендерные роли, отрицаем умеренность, наслаждаемся дисбалансом сил – и все ради возбуждения. В фантазиях мы реализуем то, на что не решаемся в реальности.

Джони и Рэй

Джони жалуется:

– Рэй думает, что я не люблю секс. Но я люблю, или по крайней мере любила раньше, просто мне теперь не особенно нравится секс именно с ним. Он не понимает, что мне нужно, а я затрудняюсь объяснить. Все безнадежно. При этом мне всего двадцать девять: рановато отказываться от секса в таком возрасте.

– А что, есть возраст, в котором уже можно отказываться от секса? – спрашиваю я. – Давайте как-нибудь потом попробуем определить точную дату. А пока я бы лучше попыталась разобраться, что же вы хотите получить от Рэя и не получаете.

– Я хочу, чтобы он вел себя более мужественно, и я даже не верю, что говорю это вслух, – отвечает она, качая головой. – Я и сама не знаю, что это значит. Вроде как я мечтаю, чтобы он был похож на такого неандертальца из пятидесятых. Но я вообще-то не это имею в виду. Такой мужчина был у моей мамы: не думаю, что отец хоть раз спросил ее, чего она хочет, ни в спальне, ни вообще. А Рэй такой праведник. Он настоящий джентльмен, он меня уважает и принимает мое поведение. Мне нравится, что нам легко вместе, но в смысле секса он меня не заводит.

– Чего не хватает? – пытаюсь выяснить я.

Внезапно она наклоняется вперед и хватает меня за руку, не жестко, но уверенно.

– Вот этого я хочу, – говорит она. А потом неуверенно, мягко гладит меня по руке. – А получаю вот это.

– Он пассивен?

– Нет, не это. Он все время предлагает заняться сексом, но то, как он это делает, выводит меня из себя. Он типа вопросительно поднимает брови и делает так: «Ммм?» Как будто спрашивает: «Я сегодня имею шанс переспать с тобой?» – и я, получается, должна как-то отвечать и продолжать.

– То есть он не говорит прямо «я тебя хочу» и не спрашивает «хочешь ли ты меня»? В этом дело?

– Именно!

Я объясняю, что, чтобы мне понять, чего Джони хочет от Рэя, мне надо первым делом разобраться в ее ожиданиях от секса: «Если секс – это ваш крестовый поход, то за каким святым Граалем вы идете?»

Джони довольно легко делится историями о прошлом сексуальном опыте: лучшее воспоминание, худшее, и почему она их так оценивает. Джони рассказывает, в какой семье выросла, в каком возрасте начала мастурбировать, когда вообще поняла, что такое мастурбация. А когда я спросила ее: «Что для вас значит секс? Какие чувства сопровождают желание? Чего вы ищете в сексе? Что хотите почувствовать? Что выразить? Что скрываете?» – она посмотрела на меня озадаченно. «Даже не представляю, что ответить. Меня никто об этом раньше не спрашивал».

Все мы наполняем свои сексуальные приключения ожиданиями и потребностями. Мы ищем любви, удовольствия, признания. Некоторые находят в сексе идеальный способ выплеснуть желание взбунтоваться и уйти от реальности. Другие благодаря сексу достигают экстаза и даже духовного единства. Я пыталась услышать от Джони историю ее опыта и хотела разобраться, какие конфликты и стремления в них проявляются.

– Могу я узнать о ваших фантазиях? – спрашиваю я.

Джони бледнеет:

– Ой, боже мой. Ну, это уж слишком личное. То, что я делаю или делала, – это ерунда по сравнению с тем, о чем я думаю. Мне неловко.

– Но я все же хочу, чтобы мы поговорили именно об этом. Я чувствую, что, если мы обсудим ваши фантазии, мы доберемся до сути того, что встало между вами и Рэем.