Размороженная (СИ)

Думаю, муж не разделял мнения Киры, но он смолчал, а мне было безумно приятно, она приняла меня.

— Не получится, я с Айеном живу, но буду приезжать к вам, часто-часто, и вы ко мне, — Кира была старше меня, но я считала ее своим ребенком и ласково гладила густые темные волосы, — как хорошо, что ты такая.

Этот день я провела у семьи Самвэ, даже Мар перестал меня третировать, а Кира рассказывала мне о своей жизни, о своем сыне, парень работал в научном центре, изучал гравитацию, он пошел в своего деда, великого ученого. Кира им очень гордилась, и я тоже, мой потомок ученый, только вот с личной жизнью у него не ладилось, да и перспектива обзавестись потомством был сомнительной.

— Его гены разбавлены, если б Тирин встретил генетически модифицированную женщину, но их не много, или, если бы у нас были деньги на покупку замороженной, но мы разорены.

— Да, из-за Айена, — мы готовили ужин, скоро вернется Тирин, а Мар наоборот, уйдет на ночную смену.

— Не совсем, Мару удобно во всем винить господина Шиу, и он правда выиграл больше всех от нашего разорения, но, основная вина лежит на самом Маре, он был слишком глуп и самоуверен, не слушал ничьих советов, в итоге, мы прокладывали пути не в тех направлениях и разорились.

— Кира, а сколько денег нужно, чтоб купить замороженную женщину? Может я смогу взять их у Айена?

— Мы не возьмем ни копейки у этого вора, — так не кстати появился Мар, мы замолчали, — вы меня поняли, обе, — я лишь согласно кивнула, пусть думает, что хочет, это моя семья, и я тоже имею в ней право голоса.

— Лиза? — Мара мой ответ не удовлетворил, ох уж эта мужская гордость, но вносить раздор в семью своей девочки, я не могла.

— Да, я все поняла.

А потом пришел Тирин, приятный молодой мужчина моего возраста, с темными волосами, как у его матери, но белой кожей и очень светлыми глазами, мне было так жаль утраченных им красок. Тирин легко принял меня, с научным интересом расспрашивал о самочувствии, о том, что я чувствовала в своем долгом сне и как ко мне возвращалась память, ведь всем известно, что размороженные не помнят себя. Кира и Тирин моя семья, мне было очень хорошо с ними, но, пора возвращаться домой, Грэг, что скучал в отсутствии хозяина, заехал за мной.

— Ну как, наконец решилась! — он каждый день возил меня в этот старый престижный район, когда то здесь жила научная элита, и знал все о моих метаниях.

— Они сами меня заметили. Грэг, я так счастлива, они моя семья, я уже люблю их, даже Мара, хотя он ворчун и грубиян, а Кира и Тирин, просто чудо.

— Это хорошо, — Грэг не отвлекался от дороги, скорости с моего времени значительно увеличились, — значит, передумала умирать?

За окном пролетали дома и деревья, город был удивительно зеленым, — Маши больше нет, но она оставила мне их, думаю, ради Киры и Тирина, можно и пожить.

— Хозяин будет рад, — я не была в этом уверена, Айен нужна раскованная любовница, пылающая от страсти, а я такой никогда не была, да еще и эти проблемы с деньгами. Мар не согласился на мой план попросить у Айена, а другого у меня не было.

С утра я поехала к Кире, захватив с собой угощение от Эммета, пришедший с работы Мар наотрез отказался пробовать его фирменные кексы, а мы с Кирой с удовольствием попили чай, за что получили звание предательниц.

— Лиза, я кое-что нашла, смотри, — мне на колени опустилась коробка с фотографиями, — фотоснимки уже давно не печатают на бумаге, они хранятся на личных планшетах, но это все старые. Я никогда не интересовалась историей семьи и почти не знаю, кто на них изображен, но вот этот, — женщина достала старую, пожелтевшую и немного выцветшую фотографию мужчины, — мой прадед, тот самый Николай Тернов из России.

С фотографии мне улыбался высокий и худощавый мужчина, черные волосы слегка вьются на висках, цвет глаз не различить, но мне думается, что карий, как он похож на Глеба, моего мужа, отца Маруси, воспоминания о нашей жизни опять охватили меня, вот оно, настоящее бессмертие, видеть свои черты в потомках, у него даже уши немного торчат, совсем, как у Глеба, меня всегда это веселило в любимом мужчине.

Я перебирала старые фотографии, цвета на них изменились, в основном стали преобладать желтые и красные оттенки, внимательно вглядывалась в снимки, в надежде узнать кого-то на них, на некоторых стояли даты, можно сравнить их со свидетельствами, что принес мне Айен и тогда я смогу установить, кто изображен на фото. В руки попала семейная фотография, маленький ребенок, молодые люди, люди постарше и старушка в центре, большая семья… руки задрожали, эта старушка, она напоминала мне мою маму и свекровь одновременно. Волнуясь, перевернула снимок, русскими буквами на обороте были написаны имена, я уже встречала их, Катя и Миша, дети Маруси, ее внуки и правнук, и «бабушка Маша», сердце не подвело меня. Не вероятно, этому снимку больше ста лет, каким же чудом он сохранился, вот она моя малышка, моя родная, драгоценная девочка. Я гладила снимок, уже ничего не видя от застилающих глаза слез.

Запикал планшет, ответила не глядя.