Размороженная (СИ)

К девяти часам утра автомобиль последней комплектации Сциво подкатил к крио центру, хорошая машина, я ехал на ней второй раз, в будни предпочитаю пользоваться услугами водителя, но обычный человек не может водить Сциво, скорость около семисот километров слишком высока, только наши улучшенные реакции способны с ней справиться. Не давая себе времени передумать, решительно вошел в здание крио центра, даже не ожидал, что все произойдет так быстро, чрезмерно любезный директор центра уже около получаса рассказывал мне о размороженных, много новой информации, с некоторыми пунктами я был категорически не согласен, рабское положение, жизнь без документов, все это способно исправить только замужество, оно дает размороженной женщине гражданство. А еще блокировка памяти, мне выдают специальный порошок, который я буду раз в неделю подсыпать ей в еду, чтоб она не смогла вспомнить свою прошлую жизнь, полное варварство, неужели мужчины сознательно идут на это, я точно не намерен этому следовать.

Заискивающий мистер Рому мне порядком надоел и я напомнил ему о времени, что так у меня дорого. Сбежав из собственного кабинета, директор крио центра спустя пару минут привел ее, бледные до синевы губы и кожа, дрожащее тело, едва волочащиеся ноги, но даже в таком состоянии, девушка была ярче и живее, чем все кого я знал раньше.

Каштановые волосы отливают рыжиной, глаза серо-голубые, миниатюрная, на груди бесформенная хламида приятно натянута, я сглотнул слюну, Виллард прав, прав во всем, ему нужна именно такая женщина.

— Белая женщина 32-х лет, все параметры соответствуют вашей анкете, осматривать будете, — осматривать, Рому предлагает раздеть ее?

Отрицательно покачал головой, обходя по кругу, да она еле держится на ногах. Директор объяснил это поспешностью, а кто велел им спешить? Я вполне мог подождать пару дней, девушка едва не рухнула на пол, а Рому стал оправдываться. Ну уж нет, я не оставлю ее с вами, чтоб вы внушили ей страх передо мной, настроили на рабскую покорность, я не за это плачу!

— Как ее имя?

— Простите, господин Шиу, эта информация не подлежит распространению, личное дело размороженной женщины уничтожается при разморозке, память блокируется, и вы можете слепить из нее все, что вам угодно и назвать ее как пожелаете…

— Ее имя?

— Елизавета, — коротко ответил Рому, глядя куда то в ящик стола, видимо, ее личное дело уничтожили не так уж своевременно.

Документы я подписал и оплату перевел, все время оборачиваясь на сидящую за стеклом девушку, она замерла, глядя в одну точку, даже страшно представить какого ей сейчас, одна во всем мире и даже не помнит себя, ужасно…

— Главное, не забывайте давать ей порошок, — Рому даже не смел поднять глаз на господина Шиу, всем телом ощущая недовольство важного господина.

— А это, уже мое дело, — не прощаясь, покинул кабинет, в генетически модифицированном человеке бурлили чувства, давно он такого не испытывал.

— Идем, — протянув девушке руку, заметил как можно спокойнее и миролюбивее. Думал, оттолкнет или просто проигнорирует, но девушка, ухватившись за мою ладонь, с трудом поднялась. Она едва достает мне до плеча, возможно, я погорячился, указывая в пожеланиях средний рост, я то выше обычных стандартов, но она так не похожа на всех, кого я знал, это цепляет. Ноги ее по-прежнему не слушались, не стал мучать и просто подхватил на руки, удивительно, так легко, хотя раньше я вообще не носил женщин на руках, возможно, они все такие.

Покинув здание центра, усадил девушку на переднее сидение машины и устроился рядом, дорога предстоит не близкая, да еще и скоростные перегрузки, пожалуй, я ошибся в выборе транспортного средства, стоило подумать не только о своем удобстве.

— Как меня зовут? — голос приятный, немного хриплый и слова будто даются с трудом.

— Елизавета, — я не собирался подавлять ей память, покладистая, безвольная кукла не для меня.

Больше вопросов не было, мы ехали почти час в полной тишине, я думал, что она смотрит на пейзаж, мелькающий за окном, все же мир за прошедшие двести лет сильно изменился, а потом заметил надпись на запотевшем стекле «Лиза», странно, вроде кириллица, но от нее давно отказались. Пожалуй, двести лет назад она еще была в ходу на территории некоторых славянских государств. Славянские женщины всегда славились своей красотой, значит Лиза.

— Ты русская? — Сначала спросил, а затем подумал, она же ничего не помнит.

Вздернутая бровь, на повернутом ко мне лице, — я уже понял, вопрос не уместен.

Я привел свою женщину в свой дом, для меня это все довольно волнительно, хотя это нелепое чувство, наряду с другими, искоренили несколько поколений назад.

— Как ноги?

— Лучше, — сомневаюсь, что ей было лучше, Лиза выглядела бледнее, чем была в центре и, выходя из машины, скривилась от боли.

Опять подхватил на руки, — что болит?

— Живот, — ее самочувствие меня сильно волновало, хотя и этого чувства я должен быть лишен, лишь чистый незамутненный разум…