Размышления о главном. Человек. Закон. Мораль

Под кабинетом офтальмолога очередь из немолодых мужчин. Спрашиваю: «Есть ли в очереди капитаны первого ранга, полковники?». Один из ожидающих отвечает: «Здесь все капитаны первого ранга». Вижу, на скамейке сидит ветеран, а по орденской колодке видно, что участник Великой Отечественной войны. Обращаюсь к нему: «Вы-то не должны быть в очереди. Почему не входите в кабинет?». Он отвечает, что должна подойти его дочь, тогда он и войдет с ней вместе. Разобрались.

Мягко спрашиваю у очереди: «Я являюсь Заслуженным врачом Российской Федерации, доктор медицинских наук и профессор, полковник медицинской службы. Должен ли я стоять в очереди?». Один из пациентов, первый от двери в кабинет, грузный лет 50 человек, ответствует: «А почему бы и нет? Пойдете после меня».

Вот это да! Наступили на больную мозоль правосознательного гражданина с достаточным уровнем самоуважения. «А как же быть с законами, с правами?» – спрашиваю. «А закон как дышло, куда повернул, туда и вышло» – это реплика еще одного из сидящих пациентов.

И еще один из ожидающих включился: «А где вы видели, чтобы у нас выполнялись законы?».

Мне пришлось сказать только одну фразу, что законы не выполняются потому, что их никто не читает и не знает. И еще я попросил всех присутствующих ответить себе, читали они хотя бы Конституцию.

В ответ услышал: «Какую? Ельцинскую? Он ее делал под себя».

И все же настаиваю на проход в кабинет вне очереди. Обращаюсь к «грузному» мужчине: «Я Вам представился, а Вы кто будете, Ваше воинское звание, если Вы военнослужащий». «Я – старший прапорщик, и что?!». Заявляю: «Граждане, я имею право посещать социальные учреждения вне очереди, еще и как чернобылец». «Ну, это другое дело» – смилостивился «грузный».

Из кабинета выходит пациент, и передо мной пулей влетает тот, у которого закон – дышло. Сразу же усаживается в кресло пациента.

Офтальмолог, очевидно, слышала полемику в коридоре, предложила и мне присесть в кабинете. Уже перед моим выходом из кабинета она приглашала: «Действующие военнослужащие есть?»

Выхожу из кабинета. «Грузный» стоит у двери. Молча, иду по коридору в гардероб. И вдруг навстречу – начальник поликлиники, главврач. С ним мы дети одной Alma mater, всегда здороваемся. И он спрашивает: «Как дела? Есть ли проблемы?». «Вот» – отвечаю, – «еле пробился вне очереди, старший прапорщик с трудом пропустил». И надо же такому, «грузный» через весь коридор кричит: «Иди отсюда!».

Главврач реагирует молниеносно, он подходит к старшему прапорщику, берет его медицинскую книжку и говорит: «Ко мне в кабинет!». «Грузному» неведом был главврач, который вдруг оказался здесь, при этом был не в халате, выглядел как обычный посетитель.

В кабинете главврача «грузный» блеял, что он под кабинетом устал ждать и кого-то пропускать. Но главврач, ознакомившись с его паспортными данными и диагнозами в медкнижке, убедил гражданина в его неправоте. «Грузный» стал извиняться.

Я спросил: «У кого вы просите прощения?». «У Вас тоже».

Прощаясь с главврачом, я поблагодарил его за защиту. Однако в искреннее раскаяние этого старшего прапорщика я не верю.

Размышления и выводы. Вот уже почти 100 лет как не стало Российской царской армии и флота. Мог ли ее прапорщик сказать полковнику: «Иди отсюда»? А если бы вдруг сказал? Что бы последовало? Не хочется продолжать. Один лишь вывод: культура воинского сословия оставляет желать лучшего.

Ужин в ресторане ярославской гостиницы

Апрель 2014 года. Древний русский город – Ярославль. Знакомство начинается с рассказа экскурсовода о театре имени Ф.Г. Волкова. Проходим сквозь Демидовский сквер, осматриваем Успенский кафедральный собор и площадь перед ним. Стрелка – мыс в месте слияния Волги и реки Которосль, отсюда с 1010 года берет начало древнейшая история Ярославля. Здесь была найдена в 1787 г. рукопись «Слова о полку Игореве» в библиотеке Спасо-Преображенского монастыря. Ярославль гордится не только основателем града Ярославом Мудрым, но и поэтом Н.А. Некрасовым, певцом Л.В. Собиновым, первой женщиной-космонавтом В.В. Терешковой, ярославским расторопным мужиком купцом Петром Елисеевым, магазины которого до сих пор украшают центральные улицы Москвы и Санкт-Петербурга. На современной тысячной купюре изображена остроконечная колокольня Ярославля.

Вернувшись с долгой пешеходной экскурсии, мы с женой предвкушали вкусный обед в ресторане гостиницы. Сделали заказ из трех блюд для меня и двух для жены. Принесли борщ и розетку сметаны, которую отдал проголодавшейся супруге. С хлебом быстро съели начальную еду. В другом углу зала компания молодых людей приступала к празднованию какого-то события. Официант постоянно подавал туда блюда. Ждем свой заказ. Проходит немало времени. Напоминаем о себе. «Да-да скоро приготовим». Проходит еще немало времени. Наше уже возмущение не приводит к результату. Оставляем деньги за съеденное, бегу в магазин, вечер, нужно до закрытия купить еду. Успел. Ужин был в номере по-походному.