Размышления о Греции. От прибытия короля до конца 1834 года

В российской империи награждение орденом было равносильно вступлению в своего рода почетное братство, члены которого получали определенные привилегии: например, они могли получать дополнительную пенсию, им сокращался срок выслуги следующего чина и др. Однако, помимо привилегий, у них существовали также обязанности. В частности, при получении ордена они должны были оплатить не только стоимость орденских знаков, но и внести в кассу капитула Императорских российских орденов определенную сумму в качестве пожертвования на богоугодные заведения, которые содержались за счет капитула. Сумма эта менялась с течением времени и была тем выше, чем выше было достоинство ордена. Так, при получении ордена Св. Владимира 4-й ст. Персиани внес в капитул 30 руб., за орден Св. Анны 2-й ст. – 100 руб. и т. д.

Помимо российских, Персиани был удостоен также многих иностранных орденов, полученных, в основном, в тех государствах, где проходила его дипломатическая служба. За время службы в миссии при Германском союзе он получил от Великого герцога Баденского орден Льва Церингенского. Будучи поверенным в делах в Греции, он получил командорский крест ордена Спасителя – высшей государственной награды этой страны, а турецкий султан наградил его орденом Нишан-Ифтигар. В годы службы посланником при Ганноверском и Ольденбургском дворах он получил награды и этих государств: ганноверский орден Гвельфов и орден Ольденбургского дома 1-й ст.

Императором Николаем I в 1827 г. была введена еще одна награда за выслугу лет: знак отличия беспорочной службы. Он жаловался за 15, 20, 25, 30, 35, 40, 45 и 50 лет беспорочной службы военным – на георгиевской ленте, гражданским чиновникам – на владимирской, поскольку орден Св. Георгия в России выдавался исключительно за боевые подвиги, а орден Св. Владимира – и за гражданские заслуги тоже. При получении знака высшего достоинства предыдущий возвращался. Из формулярных списков И. Э. Персиани, которые обновлялись каждый раз при получении очередного знака, мы узнаем о получении им знаков отличия беспорочной службы, начиная с 15-летнего достоинства. Награжденные этим знаком должны были носить его постоянно, демонстрируя тем самым, что начальство – а знак жаловался по представлению министра – высоко ценит их трудолюбие, опыт и моральные качества.

Таким образом, ко времени выхода на пенсию бедный политэмигрант превратился в важного государственного сановника. Его служебная карьера – результат усердия и личных заслуг, которые не оставались без внимания начальства.

* * *

«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.

Королевство Греция появилось на карте Европы в 1830 году, освободившись от почти четырехвекового османского владычества. Новое государство, по замыслу великих держав той эпохи – России, Англии и Франции, в немалой степени способствовавших его появлению, должно было покончить с османским прошлым и войти в число европейских государств. По соглашению между державами, в Греции, где к тому времени не было ни древних княжеских родов, ни даже дворянства, устанавливалась наследственная монархия. На греческий престол был приглашен принц Оттон Фридрих Баварский, второй сын баварского короля Людвига I. Он приехал в страну в январе 1833 года, но до его совершеннолетия (лето 1835) бразды правления вручались регентству, назначенному его отцом. Декретом от 5 октября 1832 года Людвиг Баварский назначил трех регентов: экономиста Йозефа фон Армансперга, профессора права Людвига фон Маурера и генерал-майора Карла фон Гейдека, а также двух чиновников с совещательными голосами, Карла фон Абеля и Карла Грайнера. Формально регентство правило Грецией в 1833–35 г., но фактически оно находилось у власти и после совершеннолетия Оттона до 1837 г., хотя и в изменившемся составе. Июль 1834 г. стал рубежом между т. н. первым и вторым регентством: в это время Мюнхен отозвал из Греции Маурера и Абеля, прислав на место первого Эгида фон кобеля, место второго осталось вакантным. В период второго регентства при молчаливом согласии Гейдека и кобеля вся полнота власти фактически сосредоточилась в руках Армансперга, на долю которого выпала «честь» подавления вспыхнувших в нескольких частях страны антибаварских восстаний.