Размышления о войне и о книге В. Суворова «Ледокол»

12 ноября 1940 года с визитом в Берлин прибыл Молотов с целью укрепления советско-германских отношений, но на самом деле – предъявления новых территориальных претензий, затрагивающих сферу германских интересов. Советскую сторону интересовали Болгария, Греция, Румыния, Югославия и Дарданеллы. При встрече с Гитлером Молотов дал ему понять, что затянувшееся пребывание Германии на Балканах для советской стороны нежелательно. Это был перебор русских в своих притязаниях на новые территории, и Гитлер их решительно отклонил, как и их планы в отношении Финляндии. В итоге двухдневных переговоров последняя попытка Гитлера обеспечить себя советскими ресурсами без риска стать жертвой сталинской агрессии окончательно провалилась. В результате такого неудачного исхода переговоров в декабре 1940 года он принимает окончательное решение отнять у Советов их неисчислимые природные ресурсы военной силой, и это, по его мнению, будет весомым аргументом в дальнейших переговорах с англичанами и американцами.

Он считал, что в связи с завоеванием СССР с его огромной минерально-сырьевой базой возродится и военно-промышленный потенциал Германии, к тому времени значительно ослабленный от ведения беспрерывных войн. Он надеялся, что на мирных переговорах с западными противниками они вынуждены, будут пойти ему на уступки, заключат с ним мирный договор. И это была главная причина нападения на СССР в 1941 году, как единственный выход из тупиковой ситуации, как надёжная гарантия существования самой Германии. Автор книги «Ледокол» задаёт резонный вопрос: «Собирался ли Сталин соблюдать пакт?» Слово Сталину: «Вопрос о борьбе… нужно рассматривать не под углом зрения справедливости, а под углом зрения политического момента, под углом зрения политических потребностей партии в каждый данный момент». И далее: «Война может перевернуть вверх дном всё и всякие соглашения» [Суворов, 1993, с. 43]. Как видим, и для Сталина подписанный сторонами договор был лишь бумажкой, и соблюдать его он не собирался, исходя из политических потребностей партии и государства, так же как и Гитлер в подобной ситуации. А политические потребности партии Ленина, чтобы не соблюдать подписанные договоры с капиталистами, были всегда, с момента зарождения страны Советов. Всё было так же, как и у национал-социалистов, партии Гитлера. Они были похожи друг на друга, как братья-близнецы. Оба были социалистами-революционерами, оба сидели в тюрьме, где Гитлер написал свою единственную книгу «Майн Кампф», а Сталин отделывался лишь редкой перепиской с соратниками по партии. Из тюрьмы оба вышли закалёнными революционерами, полными решимости захватить власть в своей стране любым путём, каким придётся. Правда, цели в революции, в соответствии с партийной доктриной каждой партии, были разными. Гитлер мечтал сделать счастливой жизнь немцев за счёт интересов других народов, Сталин намерен был сделать счастливыми другие народы за счёт России, а её использовать, как плацдарм для мировой революции. Интересы в конечной цели двух разных идеологий были несовместимыми, и вражда между ними была непримиримой.

В своей книге «Кадры решают всё» В. В. Бешанов пишет: «Развитие Красной армии в 1939–1941 годы было фактически скрытым мобилизационным развёртыванием, так как по принятой летом 1939 года системе количество соединений и частей в мирное время доводилось до уровня военного времени» [Бешанов, 2006а, с. 117]. Так зачем, спрашивается, Советскому правительству с началом войны надо было спешить с всеобщей мобилизацией, когда общая численность его армии по скрытой мобилизации на западной границе уже достигла уровня военного времени и составляла 5,8 млн человек? Численность немецкой армии на восточной границе к тому времени составляла 5,5 млн человек, а вместе с союзниками – 6,8 млн. Война неумолимо приближалась, и не было в мире силы, способной её предотвратить.

Глава 7