Размышления о войне и о книге В. Суворова «Ледокол»

По установленным разведкой данным о подготовке сторон к возможному нанесению неожиданного удара по противнику совершенно глупым и унизительным для Сталина, на мой взгляд, выглядит сообщение ТАСС от 13 июня 1941 года. Мировая общественность была в недоумении и язвительно потешалась над сталинской наивностью в отношениях с Гитлером, а советских граждан повергла в растерянность и уныние от непонимания его политики в самый канун войны. Особенно были в недоумении командные кадры РККА. В. Суворов в своей книге утверждает: «Ясным является только один вопрос: об авторстве этого сообщения. Всё остальное – загадка» [Суворов, 1993, с. 193]. Помилуйте, Виктор Богданович! Да какую же загадку вы увидели в этом глупейшем сообщении? Не надо наводить тень на плетень. Этим явно ошибочным заявлением Сталин предпринял последнюю отчаянную попытку ещё раз «оттянуть», таким необычным образом, начало войны, и для этого у него были серьёзные основания. Но, к его прискорбию, это сообщение ТАСС только укрепило решимость Гитлера в принятом им решении начать войну с Советским Союзом в июне 1941 года, и ни одному слову из этой дипломатической писульки Сталина, с явно обозначенной целью, он не поверил и не мог поверить. Более того, это сообщение не было даже напечатано в немецкой прессе, и на него не был дан официальный ответ. Давайте, имея в виду сообщение ТАСС от 13 июня 1941 года, поразмышляем вот о чём: до начала войны осталось восемь дней, и знает об этом только Гитлер и его ближайшее окружение. А Сталин этого не знает и глубокомысленно размышляет, каким образом можно ещё раз оттянуть начало войны и за это время попытаться устранить в кратчайший срок объективно не устранимые недостатки в боеготовности Красной армии. Но Гитлер сделать этого Сталину времени не дал, несмотря на явно заискивающее и успокаивающее заявление ТАСС, в котором сообщается, что никакой войны между СССР и Германией не предвидится, стороны строго соблюдают условия Пакта о ненападении, слухи о близящейся войне «являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил». Чем интересен этот момент? Сталин привычно хитрит, а Гитлер решительно действует, зная о его хитрости. В. М. Молотов в беседе с Ф. Чуевым вспоминает: «У нас другого выхода не было. Так что, когда нас за это упрекают, я считаю это гнусно. Сообщение ТАСС нужно было как последнее средство. И получилось, что 22 июня Гитлер перед всем миром стал агрессором, а у нас оказались союзники. Агитация тогда преобладала над натуральной политикой» [Чуев, 1991]. Это глупейшее оправдание Молотова пусть читатель прокомментирует, я не берусь. Да, конечно, поток войск, тянувшийся к западной границе, после этого сообщения заметно погустел, и 77 дивизий внутренних военных округов «под видом учений» устремились к западным границам. Но бессмысленность этой затеи была очевидна. Для нападения на Германию прибывающие войска из-за их низкой боеспособности не были готовы, а к оборонительным мероприятиям их не готовили, и приказов на занятие обороны по прибытии на место дислокации в войска не поступало. Сталин же и его генералитет в главе с Тимошенко и Жуковым, посвящённые якобы в наступательный план войны, почти до 22 июня всё ещё почему-то наивно верили в оборонительный характер действий вермахта и продолжали якобы готовить Красную армию к крупным наступательным операциям. Невозможно сегодня понять, зачем Сталину надо было прикрываться этим унизительным сообщением перед Гитлером, если он почти во всех подробностях знал о его планах нападения на СССР в 1941 году? Напротив, разумнее было открыто демонстрировать перед Гитлером всю силу и мощь Красной армии, чтобы предотвратить нападение в этом году, и от впечатляющей силы РККА фюрер, возможно, отказался бы от своего намерения совсем или перенёс на другой срок.