Размышления об универсальной монархии в Европе. Избранные мысли

И все же текст «Универсальной монархии» порой кажется не до конца проработанным. Это обстоятельство, на наш взгляд, могло стать еще одной причиной решения автора не предавать его гласности в 1734  г. В некоторых местах заметно отсутствие каких-то более очевидных для читателя логических связок между главами. Иногда логическую связь трудно уловить даже в  пределах одной главы. Так, исторический материал, подобранный в первом абзаце гл. VII (в нем говорится об искусстве осады крепостей, усовершенствованном принцем Морицем Нассаусским; о приемах фортификации, разработанных голландским инженером Кёгорном; о быстром распространении новых вооружений; о повсеместном введении новых налогов), иллюстрирует мнение Монтескье о том, что все государства внимательно следят за состоянием обороноспособности своих соседей и стараются не  отставать от них ни в  чем: «Ныне мы беспрестанно подражаем друг другу», пишет он. Исторические примеры, собранные во втором абзаце этой же главы (предательство Тиссаферна; мнение Полибия о форме правления в  Риме; упоминание о боспорском царе Фарнаке, предложившем Цезарю в жены свою дочь), на первый взгляд, совершенно не  перекликаются с содержанием первого абзаца. Требуется некоторое усилие, чтобы выявить ускользающую логику и  понять, что автор противопоставляет разобщенность, царившую между странами и народами в давние времена тесной коммуникации Нового времени, которая изменила взаимоотношения людей, повысив их взаимозависимость.

Тем не менее, несмотря на эту особенность текста, несмотря на резкие тематические переходы от одной главы к другой и некоторую перегруженность историческими примерами, «Универсальная монархия» представляет собой увлекательное и небесполезное чтение. Завершая ее цитатой из Горация, Монтескье уточнял, что «не имел в виду никакое отдельное правление в Европе», но что его размышления «относятся ко всем без исключения». Конечно же, он думал о времени, в котором жил, и о той Европе, которую он знал. Но и сегодня, триста лет спустя после того, как эти строки были написаны, некоторые его слова продолжают звучать удивительно современно. Разумеется, со времени Монтескье общая политическая картина мира кардинально изменилась. Разумеется, трагический опыт мировых войн XX века несколько отрезвил народы и их правительства. Однако на смену прежним, пришли новые, ранее невиданные угрозы. Гегемонистские идеи по-прежнему сохраняют привлекательность в глазах многих политиков и  подталкивают их к  агрессивным действиям. Поэтому стоит прислушаться к Монтескье: «Какого бы успеха не добилось государство-завоеватель, оно всегда встречает некоторое сопротивление, которое возвращает его в исходное состояние» (гл. II).

Н.Ю. Плавинская

Шарль Луи де Монтескье Размышления об универсальной монархии в Европе * 1

I

Позволительно задаться вопросом: может ли случиться при нынешнем состоянии Европы, что один из народов, подобно римлянам, обретет неизменное превосходство над другими?

Я полагаю, что такое, по-видимому, стало совершенно невозможным, и вот почему2.

Новые открытия в военном деле уравняли силы людей и, как следствие, уравняли силы народов3.

Международное право4 изменилось, и по сегодняшним законам война ведется так, что разоряет, главным образом, тех, кто имеет в ней наибольшие преимущества5.

В прежние времена победители разрушали занятые города и продавали земли, более того – они продавали всех жителей. Разграбление города покрывало содержание армии, и всякая удачная кампания обогащала завоевателя. Ныне подобные проявления варварства вызывают лишь справедливое отвращение, а  потому победители разоряются, ведь они занимают капитулирующие крепости, сохраняют их в целости, а затем чаще всего снова их сдают.

Римляне во время триумфов вносили в Рим сокровища побежденных ими наций6. Сегодняшние победы приносят лишь бесплодные лавры.

Когда монарх посылает свою армию во вражескую державу, он сразу же шлет туда и часть своей казны, чтобы обеспечивать войско. Таким образом он обогащает страну, которую едва начал завоевывать, и нередко сам дает ей силы для собственного изгнания.

Возросшее изобилие породило у наших армий потребности, которых у них быть не должно7. Ничто так не помогало Голландии выдерживать выпавшие на ее долю большие войны8, как торговые операции по снабжению собственных армий, армий своих союзников и даже армий своих противников9