Размышления писателя-фантаста

— Расход энергии — триллион киловатт в секунду! — ужаснулся Штурман: — Это не выход, командир. Спустя двадцать четыре часа галактолет сожрет сам себя. И нам будет каюк.

- Знаю, братец, — беспечно, казалось бы, ответил Пилот: — Я выключу программу значительно раньше. Пока же надо удержаться на краю бездны.

Космос по «ту сторону» прозрачной обшивки галактолета казался черно-лиловой стеной, стоящей над пропастью, откуда нет возврате. Кольцо загадочных метеоритов отделяло Корабль от звезды. А где-то далеко-далеко мерцал кусок знакомого неба со звездами и Млечным путем. «Там — родная Солнечная система», — уныло подумал Штурман.

Сверхтяготение Стены шаг за шагом тащило Корабль в свои глубины. - Включи же программу самоубийства!.. — заорал Штурман: — Дай полный форсаж реактору! Запроси быстрей компьютер... - Зачем он нужен тебе? — спросил Пилот. - Чтобы узнать, возможен ли отрыв от Стены гравитации без риска по-губить корабль.

Пилот молча включил блок. Ответ компьютера был туманным: «Галактолет проник в область Невидимой Вселенной. Читайте об этом в учебнике «Релятивистская теория гравитации». Отрыв, возможно, состоится, если сумеете по логарифмической кривой направить Корабль в трехмерный сегмент, который виден на вашем мониторе».

Пилот с проклятьем выключил программу, и оба космонавта помчались в библиотеку, поручив управление киборгам.

— Ага, вот! Нашел... — сказал Штурман.

На экране компьютера замерцали страницы текста: «Гравитация — не более чем периодическое искажение геометрии пространства Евклида. Важно помнить, что инертная и тяготеющая масса объекта совпадает только в трехмерных координатах, — вслух бубнил Пилот: - Фундамент новейшей теории тяготения основан на постулате: «Чтобы сохранились законы постоянства энергии-импульса и момента количества движений, исходная метрика пространства должна быть псевдо-евклидовой».

— Как это толковать? — устало спросил Пилот.

— Это значит следующее, — сказал Штурман: — Кривизна пространства не зависит от координат движущегося объекта. Но какого объекта? Той мохнатой звезды или нашего Корабля?..

— Не знаю, — ответил Пилот: — Давай читать дальше?

«Наша плоская вселенная вечно расширяется. Кривизна пространства отрицательная. Новая теория гравитации однозначно предсказывает: вселенная, вычисленная русским математиком XX века Фридманом, бесконечна. Она плоская, так как подчиняется законом геометрии Евклида. Иными словами плотность вещества в ней должна равняться критической. На самом деле плотность частиц вокруг Корабля меньше критической в сорок-пятьдесят раз,

— А это означает, — сказал Пилот, — только одно: мы, Гомо сапиенсы, видим лишь два с половиной процента общей массы вселенной. Где и в какой форме существует остальная материя Космоса? Неизвестно. Отсюда вывод: мы оказались на краю Невидимой Вселенной, которая не испускает видимый свет, то есть фотоны. Не излучает она и радиоволны и рентгеновские частицы. Вспомни туманность Андромеды! Астрономы давно установили: более девяти десятых вещества, заключенного в галактике Андромеды, видимо. Именно по этой причине?

— Хватит теоретических упражнений, — раздраженно сказал Штурман: - Лучше спроси компьютер, как действовать, чтобы предотвратить съедение галактолета тяготением проклятой Сингулярности. Что этот мудрец посоветует?

Через две минуты компьютер выдал на экран: «Это не Стена гравитации. Галактолет захвачен полем «черной дыры» неизвестной природы. Надо всеми доступными силами благоразумно держаться в пространстве над нею».

— Компьютер не лучше человека, — с досадой резюмировал Пилот: - Извивается, как червяк в пальцах! Благоразумно держаться?.. — передразнил он машинного «советника»: — Это и ребенку понятно! А мне что делать?

Штурман задумался, шевеля густыми бровями. Потом его глаза оживились.

— Я додумался, брат-космонавт, — сказал он с облегчением. - Не надо ничего делать: Сингулярность заставила галактолет падать в ее недра. Компьютер утверждает: «Чем ближе к поверхности будет тело, тем меньше скорость падения Корабля. В конце концов он плавно приземлится на Сингулярность. Хотя обратно сам не взлетит».

- Вот то-то, — сказал Пилот уныло: — Что же делать?

- Исходя из теории, необходимо отдаться на волю Сверхгравитации. Пилот молча выключил реактивную тягу Корабля.

- Будь что будет, — мрачно одобрил его действия Штурман: — Мы бессильны! Вся надежда на чудо, которое сулит теория.