Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3

Извиниться можно будет и потом, это Мивако себе великодушно разрешила: вначале надо дождаться, чем окончится заседание, на котором общественные обвинители сейчас просят ограничения свободы для Ватару.

Глава 2

Здание одного из судов муниципалитета.

Зал для заседаний.

- ... таким образом, общественное обвинение, хотя и не имеет прямых доказательств - пока... тем не менее, настаивает на дальнейшем расследовании в адрес Джи-Ти-Груп... Финансист организации, Асада Ватару, лично ставил подпись на меморандуме о сотрудничестве... в качестве меры пресечения - содержание под стражей... ввиду того, что подозреваемый может препятствовать дознанию либо попытаться от него скрыться...

- У общественного обвинения должны быть какие-то более серьезные доказательства, чем аморфные подозрения. - Судья, пожилой спокойный японец, не выказывает лицом никаких эмоций.

- Особая ситуация, - хмуро отвечает представитель прокуратуры. - Стрельба из автоматического оружия, в многомиллионном мегаполисе. И потом; если мы правы, доказательства будут в течение суток. Максимум - двух.

- Я должен санкционировать арест человека, чтобы дать вам возможность поиска доказательств против него. Я правильно понял вашу позицию? - судья безмятежно смотрит на чиновника.

- Экстренная ситуация, - напоминает тот. - Исключительно в порядке исключения. Ч-че... Особый случай, нужны особые меры, - он перефразирует своё последнее высказывание, всё равно не избавляясь от тавтологии.

- Мне дадут слово? - Ватару Асада поднимает руку со своего места.

Его адвокат, прибывший на заседание вместе с ним, наклоняется над ухом и что-то шепчет. Финансист, не вслушиваясь, отмахивается и требовательно смотрит на судью.

Тот рассеянно скользит взглядом по подозреваемому и спрашивает представителя прокуратуры:

- Вам есть что добавить к уже сказанному?

Чиновник юстиции отрицательно качает головой.

- У меня только один вопрос, - Ватару Асада, дождавшись разрешительного кивка судьи, обращается к общественному обвинителю. - А почему вы на этом вашем основании не арестовываете все двадцать миллионов жителей Токио? Они ведь тоже находились в городе в момент убийства? Теоретически, все могут быть причастны?

- У двадцати миллионов не было мотива, - прикрыв веки, спокойно отвечает обвинитель. - В отличие от вас. - Затем он открывает глаза и смотрит на представителя якудзы пронзительно и не мигая.

- А какой мотив, по вашему мнению, был у меня? - Ватару, с любопытством наклонив голову к плечу, весело смотрит на государственного юриста.