Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава

– Тем и живём! Но я бы ставил вопрос иначе. Мы никого ни к чему не принуждаем. А то, что часть твоих сверстников проиграет свои двухдневные карманные деньги, послужит для них хорошим уроком ответственности.

– Ответственности за что? – поразился младший Асада.

– За свои будущие инвестиционные решения, – серьёзно ответил Рюсэй. – В любом кипише всегда есть свой инсайдер. И пусть лучше они поймут это сейчас, и ценой нескольких тысяч иен, ещё в школе. Чем потом… – он не стал договаривать.

– Хм. Логично. С такой стороны я на это не смотрел, хотя нравственность и не бесспорная, – вынужденно признал пацан. – Слушай, а раз ты такой прошаренный, как насчёт ещё одного параллельного тематического вопроса?

– Вначале ты мне скажешь, в чём твоя маркетинговая замануха.

– Э-э-э, чего?

– Что за сюрприз в боях? Я должен понимать природу нашего утэпэ, чтоб знать, по каким каналам накачивать зрителей и болельщиков со стороны.

– Э-э-э, что такое утэпэ?

– Ч-чёрт… Асада, ты тормоз!

– А ты буквально первый, кто мне это в жизни говорит…

– А-а-ага-га-га-га, молоток! Хе-хе… Уникальное торговое преимущество. Какая наша фишка в этих боях, что, ты говоришь, раньше такого не было?

– А-а-а… Ты об этом… Наш чемпион будет драться только руками. Ни ног, ни коленей, ни бросковой техники. Только кулак. Ну-у, может, ещё локти – но это как правила утвердят.

– Локти и колени исключены, если школьный возраст на турнире, – машинально заметил Рюсэй.

– Значит наш будет всех гасить только кулаками. А, скажем, до восьмой финала можно вообще заявить: удары наносятся только левой рукой. Правым кулаком наш до восьмой финала не бьёт.

– Как это возможно? – не поверил менеджер. – Ты отвечаешь за свои слова?

– Полностью. – Компетентно кивнул Маса. – У нашего парня – многолетний опыт работы в полный контакт. В том числе, голым кулаком, без защиты, по точно таким же организмам. Надо объяснять, в чём разница между ним – и местными даже данами? Даже по Годзю?

– Не надо… Бля, страх какой-то, – поёжился здоровяк. – Это ж где такой взялся? Вернее, откуда?

– А это важно?

– Да не особо, наверное… если ты не шутишь. – Рюсэй требовательно поднял глаза на собеседника, сверяясь в этот же момент с показаниями триплекса работающих программ.

– Есть разные места. В том числе, достаточно бедные страны, – пожал плечами младший Асада. – Бывают в этом мире и детские школы, например, профессионального бокса. Где защитного снаряжения, включая рукавицы, на всех не хватает. А пацаны тренируются по шесть часов в сутки – потому, что искренне любят бокс.

– А друг друга они при этом как не поубивают? – вцепился в последние слова менеджер. – Ты представляешь себе тренировочный травматизм при этих условиях?!

– Теоретически, – открыто и искренне улыбнулся Асада.

Программа показала пятьдесят процентов искренности в ответе, но тут можно было просто махнуть рукой: не той важности вопрос.

– Был же раньше, не в этих веках, профессиональный бокс голыми руками. Слышал?

– Чуть-чуть.

– Ну там же тоже был свой тренировочный процесс, – пояснил Асада. – Как-то же тренировались и до ввода перчаток.

– Не понимаю, кто на это мог подписать детей, – искренне сознался японец. – Зверство, как по нынешним временам.

– Никто никого насильно не тянул, – напомнил белобрысый. – Занятия – дело исключительно добровольное. И потом, ты просто недооцениваешь роли защиты корпусом.

– Это как?!

– А это так, как вы не умеете. У вас в карате – типичная силовая манера. А некоторые школы нырки и уклоны объявляют вообще унизительным трюкачеством.[8] – Видя недоверчивый взгляд собеседника, то и дело косивший на экран гаджета, Асада добавил. – Тебе что, показать?!

– А ты умеешь? – оживился Рюсэй, вставая со стула.

– Да. Дай сюда свою бейсболку, – пацан подхватил сувенирный головной убор со специальной подставочки на столе менеджера, нахлобучивая его себе на голову козырьком вперёд. – Просто сними у меня с головы кепку. За три минуты.

* * *

Там же, через пять минут.

– …хренасе. – Запыхавшийся здоровяк выглядел озадаченным.

Вокруг него мелким бесом сновал Асада, то и дело хлопая раскрытыми ладонями по животу, груди и щеками.

Рюсэй отмахивался, как от быстрой мухи. С тем же нулевым результатом.

– Вот так, минут за пять, я тебя просто в котлету отобью, – пацан, наконец, закончил прыгать в разные стороны и снял с себя чужую бейсболку. – На, – он протянул подарок одного из серьёзных игроков обратно владельцу.

– Слушай, уже не то чтоб по теме, просто из любопытства… – Рюсэй дышал тяжело и прерывисто. – Но я ведь периодически буду цеплять кулаками твою голову?

– Только вскользь, – отмахнулся Асада. – Ты понимаешь разницу между ударом, попавшим в голову под углом девяносто градусов? Которого ты не видел?

– И чем?

– И тем ударом, который ты видел? Но осознанно дал ему скользнуть по щеке или лбу, чтоб получить тактический выигрыш в позиции?

– Понимаю… А что за позиция?

– Как в танце, чтоб тебе понятно было. Ног, корпуса, рук. В таком порядке. По отношении к цели; в данном случае – к корпусу и голове противника. Для добивающего акцентированного удара.