Размытое

Со стонами наслаждения все вывалились из машины и принялись разгружать свои пожитки. Я взяла с заднего сиденья спальные мешки, сгрузила ношу к прочим вещам и принялась разворачивать полотно нашей палатки. Вдвоем с Эйдан мы воткнули шесты в зыбкий песок и согнули их в каркас. Пока мы с ней придерживали концы особо упертого шеста в песке, Джаки бегала вокруг, прикрепляя зажимы, пытаясь заставить палатку принять нужную форму. С остальным мы управились довольно быстро, потому что подошли Ада со Спайком и помогли нам вбить колышки и натянуть брезентовую ткань.

В десяти метрах от нас шумели волны океана. В небе таял белый след, который оставил за собой самолет. Из смартфона Гидеона, лежавшего на песке, через маленькую портативную колонку звучала музыка. Я расстелила на песке пледы и принялась помогать Аде с закусками, наблюдая за тем, как в метре от меня Гидеон рыл яму для костра. Этот человек накануне ночью пытался убить Хайди, а сейчас весело подпевал под музыку, которая как раз достигла кульминационного момента. Поймав себя на том, что слежу за ним со стиснутыми челюстями, я заставила себя отвернуться.

– Хочешь пить? – спросила Эйдан, протянув мне банку колы. Та блестела ледяной испариной, по ее красной поверхности скатывались капельки конденсата.

Я взяла в руку прохладную банку, потянула за язычок на крышке и сжатый газ с шипением вырвался наружу. Наблюдая за тем, как Гидеон принялся укладывать в вырытую яму связку дров в форме вигвама, собранную Даниэлем, я сделала пару ледяных глотков. Гидеон сунул в центр смятый фантик от батончика «Баунти» и поднес к нему спичку. Показались первые дымные струйки. Пока огонь разгорался, Спайк принялся выкладывать куриные крылышки и бедра, вымоченные в течении ночи в специальном соусе, на широкую железную решетку для гриля, а Даниэль тем временем надувал матрас с помощью маленького электрического насоса.

Пока я занималась нарезками, Ада выложила на небольшой железный поднос тонкие хлебные пласты и расположила его прямо над костром. Дождавшись, когда хлеб немного подрумянился с одной стороны, она сбрызнула его оливковым маслом и перевернула. Затем, сбросив хлеб в широкую тарелку, мы положили на каждый ломтик семги, пару колец свежего огурца и украсили каждый бутерброд веточкой базилика. Щедро посыпав закуску кунжутом, поставили тарелку на плед. Он уже нагрелся от жара костра и сидеть на нем было очень приятно.

В воздухе стоял запах соли, жареной еды и дыма. К тому времени, как мы приготовили на костре мясо – снаружи оно покрылось глянцевой хрустящей и сладкой на вкус корочкой, а внутри было таким сочным, что сок брызгал наружу, стоило впиться в мясо зубами – и насытились до отвала, солнце уже почти село: небо у горизонта было расчерчено яркими розово-оранжевыми полосами.

Спайк лежал на матрасе, устроив голову на коленях у Ады.

– Я никогда не писал в общественный бассейн, – произнес он, захрустев ароматным перцем.

Мои зубы прорвали хрустящую жареную кожу и погрузились в сочное мясо. Я прикрыла глаза от блаженства, застонала и подняла свой стаканчик. Прожевала мясо и опрокинула в себя оставшийся глоток рома. Что было, то было.

– Будем! – Близнецы чокнулись своими стаканчиками и отпили намешанных ими коктейлей.

– Так-с. – Я выпрямила затекшие ноги, перебирая в уме возможные варианты. – Я никогда не мастурбировала под порно! – выпалила я, довольная собой.

Ада подняла руку над головой, и я шлепнула ее ладонь своей.

– Да ладно! – удивился Гидеон.

– Правда, – сказала я и почувствовала, как от жара пламени у меня горят щеки. – Признаться честно, я его никогда не смотрела. Если не брать в расчет эротические сцены из фильмов.

– И ты тоже? – недоверчиво спросил Гидеон у Ады, подкидывая в костер ветки.

– Лучший секс – тут. – Ада постучала указательным пальцем по виску. – Развивай воображение. И для потенции полезно.

Гидеон закатил глаза.

– А хентай считается? – поинтересовалась Эйдан. Щеки у нее разрумянились, золотые волосы разметались по плечам.

– А как же, – бросил Даниэль, добродушно усмехнувшись.

Когда пятеро из семи присутствующих выпили, наступила очередь Эйдан.

– Я никогда не целовалась с девушкой, – сказала она.

– Черт… – простонала Джаки и выпила.

– И как оно? – полюбопытствовала я, приглаживая ладонями выбившиеся из косы мелкие прядки волос, с которыми заигрывал ветер, заставляя танцевать их вокруг моего лица.

– Все равно что елозить губами по сырой свиной печени.

– Весьма исчерпывающий ответ, – произнес Гидеон, поморщившись, и задумался, озирая взглядом уплывающий осенний закат. – Я никогда не занимался сексом в церкви или подобных священных местах.

Ада со Спайком переглянулись, подняли стаканы и выпили.

– Рукоблудие в часовне, – пояснила она, пожав плечами.

– Может дальше поиграем в «правду или действие»? – предложила Джаки.

Я окинула быстрым взглядом присутствующих. На их лицах играли языки пламени, отражаясь на изгибах губ и подрагивая на ресницах.

– Раз все «за», то с вашего позволения начну я, – произнесла Джаки и опрокинула в себя остатки водки с соком. – Даниэль, правда или действие?