Разная магия (СИ)

Султан откидывается на спинку дивана, гладит себя ладонями по круглому животику, ухмыляется и произносит:

— Ларрен, возлюбленный зять мой, неужели ты и в самом деле думал, что я не знаю, чем, а вернее, кем интересуется моя дочь?

Сажусь обратно, пытаюсь успокоиться, медленно проговариваю:

— Тогда я тем более не понимаю, что Вы от меня хотите.

— Разведись с ней!

— Что?!

— Разведись с ней.

Молчу пару минут, после чего интересуюсь:

— Я слышал, что развестись с дочерью султана можно только, покинув дворец ногами вперед.

Пухлик хихикает.

— Да, ты прав. Но я предоставляю тебе редкую возможность — развестись и уйти своими ногами. Конечно же, ты получишь ряд преимуществ…

— Что я должен сделать?

— Ты же знаешь. Просто привести ее и в присутствии пяти свидетелей три раза сказать: "Я расстаюсь с тобой".

— Хорошо, я это сделаю. Но Вам какой прок от этого? Разведенная женщина, сами знаете, теряет в цене.

— Это не твоя забота, Ларрен!

— А все-таки? Я хочу знать, для чего это все затевается.

Султан берет со стола грушу, кусает ее, я вижу, как прозрачный сок стекает по жирному подбородку моего все еще тестя.

— Понимаешь, друг мой, женщина — это товар. Сейчас я получил возможность продать его дороже.

— Кому?

— Нужно ли тебе это знать?

— Нужно. Она — моя жена.

— Ой, не смеши меня! Жена, которую ты так и не оплодотворил. Впрочем, к твоему счастью. В противном случае, был бы не развод, а то самое… ногами вперед. Не бойся, Ларрен, ей будет хорошо. Я отдаю ее Ластии, главе южных дриад. Ты только представь — такая редкая возможность! Дриады нас сейчас ну очень интересуют. А с Эрраде мы и так торгуем, наши связи сильны, и скреплять их ни к чему.

Поднимаю на султана взгляд. В душе — растерянность.

— Ластия… дриада… они же двуполы, — бормочу я.

— Ну да! Хотя выглядит она, как женщина. Немного грубовата на мой взгляд, слишком мускулиста и слегка неопрятна, но в целом весьма привлекательна. Полагаю, моей дочери она понравится. Особенно учитывая то, что вместе с Левиндой я отдаю всех ее служанок. Так ты согласен?

Я? Согласен? Согласен ли я на то, что мои мечты сбываются?! Да-да-да! И мне наплевать, правду ли говорит султан (надеюсь, что правду). Я развожусь! Я — развожусь! Я не буду больше султанским зятем, я не должен буду выполнять все те гипотетические обязанности, к выполнению которых я так и не приступил! Счастье-то, счастье!

Беру себя в руки, произношу спокойно, по крайней мере, надеюсь, что спокойно:

— Лишь бы ей было хорошо.

Султан в ответ смеется так, что колышутся все его подбородки и складки на животе, обтянутом атласным халатом с изображениями драконов на лазурном поле. Драконов…

— Иди, Ларрен, иди. Не смеши меня. Я скажу, когда все будет готово. И, да, я освобождаю тебя от клятвы.

Буквально вылетаю из павильона. Не помню даже, как забрал Пчелку. Оставил ее гостиничному конюху. Просто кинул ему поводья, велев позаботиться о лощади.

Вбегаю в комнату к Верлиозии и вижу там ее. Дракоша сидит на кровати. Она печальна, а у ног ее примостился большой рыжий пес, смутно знакомый. Где-то я его видел. Он поднимает на меня крупную косматую голову, настораживает уши и тут же несется навстречу с радостным лаем. Ставит лапы мне на грудь, пытается лизнуть в нос. Ничего не понимаю.

— Это Терин, — произносит Вера бесцветным голосом, — только у меня не получилось превратить его обратно в человека.

— А я развожусь, — сообщаю ей.

В ответ только безразличный кивок.

Сажусь на табурет у стола, пес ластится ко мне, сует мокрый черный нос под ладонь, требуя, чтобы я его погладил.

Она сказала, это Терин. Странно, ничего не чувствую.

— Сядь, — говорю, — я тебя посмотрю.

Пес подчиняется. Тут же садится на свою пушистую задницу, заглядывает мне в глаза, постукивает хвостом. Улыбается.

Произношу несколько слов и вижу перед собой, как нарисованную, схему наложенного на него колдовства. М-да… Дракон постарался. Тут так все перемешано, что если делать специально, не получится. Куча невообразимых связей, громадное количество узлов.

— Ну что, — говорю, — Терин. Сиди молча. Терпи. Сейчас тебя распутывать будем.

И принимаюсь, собственно, за распутывание. Крионская зараза, помнится, была сложна, но в ее структуре была видна конкретная идея. Здесь такого нет. Но не страшно. Принцип, как я говорил, один и тот же. Главное — разобрать нити, распутать узелки. Я это умею, и терпения мне не занимать.

Спустя какое-то время ко мне присоединяется дракоша. Уж не знаю, как она увидела то, что сейчас передо мной, но ее ловкие тонкие пальцы помогают мне именно тогда, когда нужно. Поддерживают, зажимают, вытягивают.

Не знаю, сколько времени проходит — час, два, сутки, но через какое-то время у моих ног сидит не лохматый рыжий пес с улыбкой во всю пасть, а голый черноволосый парень, уже не такой хрупкий, каким я его помню.

— Аф, — говорит он. Мы с Верлиозией синхронно вздрагиваем. Я, наверное, машинально, притягиваю дракошу к себе, обнимаю ее, и она не сопротивляется.

— Терин, — стонет Вера.

— Веррррлиозия, — произносит мой племянник, — и Ларррен. Хорррошие имена. Громкие.