Разнести повсюду весть (ЛП)

— Не думаю, что когда-нибудь станет лучше, — шёпотом призналась она.

— Станет, — сказал я.

— Готова поспорить, мистер Джек знает, что я имею в виду.

— Я уверен, что знает. И уверен, он скажет тебе то же самое. На этих выходных мы поедем навестим мистера Ледбеттера в мавзолее. Отвезём ему цветы. Может быть, произнесём несколько молитв. Мы могли бы навестить и твою маму, если хочешь.

— Можно?

— Конечно, можно, тыковка.

— Но что я ей скажу?

— Можешь говорить всё, что хочешь. Всё, что у тебя в сердце. Она поймёт.

— Ты так думаешь?

— Я так знаю.

Глава 80

Мы едем, чтобы узнать

Мать Тони держали в Фремингеме, минутах в сорока пяти к западу от Бостона. Это было единственное исправительное учреждение для женщин в штате Массачусетс, и там у Линды Горзола впереди было ещё семнадцать лет заключения. Она согласилась встретиться с нами при условии, что мы привезём Тони и она могла “увидеть его”.

— Я не знаю, почему она хочет его увидеть, — снова сказал я с раздражением.

Я почувствовал, как на водительском месте закатили глаза.

— Она его мать, — терпеливо произнёс Джексон. — У неё есть право видеть его, если она хочет.

— Эти люди знают всё о своих грёбаных правах, — парировал я. — Но к чёрту права всех остальных, хах?

— Я на твоей стороне, Вилли.

— Я просто не уверен, что это хорошая идея.

— Психиатр сказал, что это может быть полезно, может помочь Тони прояснить некоторые его чувства.

— Ну, я-то проясню кое чьи чувства. Говорю тебе!

— Ты будешь сидеть там, и держать рот на замке. Вот, что ты будешь делать. Это касается не тебя, Вилли. Это касается Тони. Не забывай. Мы едем, чтобы кое-что узнать, а не устраивать сцены. В любом случае, Бог ей судья. Не мы.

— Только то, что это дело Бога, не значит, что мы не можем устроить их встречу.

— Как враждебно.

— Она мне не нравится. И я боюсь, что этот визит принесёт больше вреда, чем пользы.

— Линда его мать, — ответил Джексон. — Нам придётся научиться справляться с ней. Как и Тони. Пока она не подпишет бумаги и не передаст родительские права, она будет частью картины и частью его жизни, так что просто остынь, Б—Л—бла—бла—бла. И ты дашь говорить мне, потому что я знаю, что ищу, и знаю, как это найти.

— Готов поспорить, ты говоришь так всем осуждённым преступникам.

— Только тем, кто привозит своих детей в больницу скорой помощи с необъяснимыми травмами.

— Туше!

— Позволь мне говорить. Пожалуйста?

— Ладно!

Амелия просунула голову между двумя передними сидениями.

— “Остынь, Б—Л—бла—бла—бла”, мистер Джек? Будто я не пойму, что это значит? Что, думаешь, мне четыре года, и нужно проговаривать слова по буквам, если не хочешь, чтобы я услышала?

— Твой папочка иногда вызывает у меня желание выругаться, сладкая.

— Он мне не папочка, а я тебе не сладкая, и я не понимаю, почему должна ехать.

— Мы не могли оставить тебя в квартире одну.

— Слово «няня» вызывает у тебя какие-нибудь ассоциации? Мне сказать по буквам? Н—Я—Н—Я…

— Хватит, Амелия, — сказал Джек. — Ты часть семьи, как и Тони, и у нас не должно быть секретов. Мы хотим, чтобы ты была там. Мы хотим, чтобы ты познакомилась с матерью Тони. Мы все в этом вместе, знаешь ли.

— Без разницы.

— Не умничай, юная леди, — предупредил Джексон. — Я попрошу Вилли рассказывать тебе истории о его детстве, и тогда ты пожалеешь. Или я заставлю тебя сидеть и слушать его диск Люка Брайана.

— Что плохого в Люке Брайане? — обиженно спросил я.

— Я не умничаю, — сказала Амелия, уже дуясь. — Ладно. Умничала. Немного. Я просто не понимаю, зачем должна ехать.

— Мы хотим, чтобы ты была с нами, — сказал Джексон. — Мы семья, сладкая. Мы должны поддерживать друг друга. Это не всегда весело, но так оно работает.

— Кстати, он ковыряется в носу.

Я бросил взгляд на заднее сидение. И действительно, указательный палец Тони торчал в его правой ноздре. Он смотрел в окно, не обращая на нас внимания.

Я улыбнулся.

— Думаешь, это смешно? — спросила Амелия.

— Да. Прости, но думаю.

— Мальчишки! — воскликнула Амелия. — Достаточно плохо, что у меня два папочки, но ещё у меня брат-козявочный зад, который ковыряется в носу! Надеюсь, он не собирается вытирать свои козявки об меня.

— Попытайся смотреть на вещи с оптимизмом, — предложил я.

— И что в этом оптимистичного? — требовательно спросила она.

— Например, — произнёс я, — если ты пукнешь, то не придётся переживать, потому что он не услышит. Так что это хорошо, верно?

В зеркале заднего вида я увидел, как она закатила глаза.

— Я не пукаю, — чопорно произнесла она. — Я пускаю пары.

— Теперь ты привела меня в настроение для Люка Брайана, — добавил я. — Где тот диск?

— Ты ведь не будешь снова это слушать? — вскрикнула Амелия, состроив рожицу.

— Эй, детка, ты можешь в любое время ко мне присоединиться!

— Какой отстой, — произнесла Амелия, качая головой.

Глава 81

Добираясь до дна

Час спустя мы сидели в большой казённой комнате, полной столов, стульев и охранников.

Ты в порядке? — прожестикулировал я Тони.

Он закусил губу.

Если тебе страшно, это нормально, малыш Т. Я здесь. Хорошо?

Он кивнул.

Твоя мать хочет тебя увидеть.