Разница в сутки

Лайза впилась взглядом в него, а потом посмотрела мне прямо в глаза. — Найдите его. Найдите мне моего Фрэнка. Лишь бы только он сумел рассказать нам правду и швырнуть эту ложь вам в лицо.

— Я найду его, — сказал я. — Всё остальное… ваше и его дело.

Я взял две половинки фотографии, крепко сжимая их большим и указательным пальцами, и поместил их перед собой. Глубоко вздохнул и сосредоточился, потянувшись глубоко внутрь себя к моему дару, моему особому дару, который позволяет мне находить кого угодно и что угодно. Я концентрировался на фотографии, пока не перестал видеть всё остальное, а затем мой внутренний глаз медленно открылся: мой третий глаз, мой частный детектив… от которого ничто не может скрыться. Когда мой внутренний глаз полностью открылся, я Увидел мир таким, каков он в действительности, каждый его кусочек. Все вещи, скрытые от Человечества, потому что, если все мы смогли бы Видеть истинную природу этого мира и тех, с кем мы его делим, человечество совершенно обезумело бы от ужаса.

Я могу вытерпеть его Видение лишь короткое время.

Я послал свой Взор вверх из тела, выстрелив им сквозь крышку моего черепа и крышу „Странных Парней“, пока я не оказался высоко в усыпанном звёздами небе, разглядывая сверху Тёмную Сторону, раскинувшуюся подо мной, медленно вращающуюся, словно круги Ада. Жаркий неон пылал повсюду, подобно сигнальным огням в ночи. Внезапные яркие вспышки взрывались то в одном, то в другом месте, когда менялись души, великие магические труды переписывали мир или рождался какой-нибудь новый ужас на погибель Человечеству. Раздавались великие Голоса за гранью ночи и ужасное громыхание глубоко в земле, когда Силы и Господства шли по своим непостижимым делам.

На улицах выли призраки, пойманные в ловушку в мгновениях Времени, словно насекомые в янтаре. Демоны разъезжали на своих человеческих носителях, нашёптывая им в уши. И огромные и могучие существа величественно бродили в ночи, удивительные и ужасные, за пределами человеческого восприятия.

Я слетел со своей высокой точки обзора, послав мой Взор проноситься по переполненным узким улицам, со скоростью мысли заглядывать в здания, по следу, который Видел только я. Фотография Фрэнка Барклая позволила мне вцепиться мысленным захватом в его сознание, если не в саму душу и я Видел его призрака, целеустремлённо шагающего по улицам. Полупрозрачный и неустойчивый, словно мыльный пузырь, отпечаток, созданный им в Тёмной Стороне, всё ещё был чётким, отпечаток в самом Времени, всё ещё шёл по улицам, где недавно проходил он сам… и будет так делать, пока не исчезнут его последние остатки.

Фрэнк Барклай не проявлял интереса ни к одному из обычных мест удовольствий и соблазнов. Его не привлекали открытые двери ночных клубов, где никогда не смолкала музыка, сверкающие из под век взгляды темноглазых сумеречных дам. Он ни разу не засомневался и не остановился, чтобы уточнить направление. Он знал, куда идёт. И растущее напряжённое, почти отчаянное ожидание на его лице, везде, где он проходил, обещало что-то такое, что не мог удовлетворить ни один из обычных соблазнов. Сейчас я отчётливо его Видел и он улыбался. И что-то в этой улыбке леденило меня до самой моей души.

Я отступил, когда понял, куда он идёт. Есть такие места, где просто не стоит появляться своим бестелесным духом. Некоторые части Тёмной Стороны более голодны, чем другие. Я медленно закрывал свой третий глаз, внутренний глаз, пока снова не вернулся в свою голову, в безопасность. А потом я уронил две половинки фотографии на барную стойку, словно они жгли мне пальцы. Я посмотрел на Лайзу.

— Хорошие новости и плохие новости, — сказал я. — Я нашёл его. Я нашёл вашего мужа, Фрэнка.

— Тогда какие новости плохие? — спросила Лайза, бесстрашно встретив мой пристальный взгляд.

— Он в Бесплодных Землях, — сказал я. — Где находятся по-настоящему безумные вещи и почти никто не возвращается живым. В Бесплодные Земли заходят только в поисках слишком болезненных, слишком извращённых и слишком отвратительных для остальной Тёмной Стороны наслаждений.

— Если он там, — уверенно сказала Лайза, — тогда туда я и должна пойти.

— Вы не можете пойти туда одна, — сказал я. — Вас сожрут и обглодают кости.

— Но я должна узнать! — сказала Лайза, упрямо вздёрнув подбородок. — Я должна узнать, что с ним случилось, что могло привести его в такое ужасное место. И, если на то пошло, я должна узнать, какое это имеет отношение к моим пропавшим воспоминаниям. Я должна пойти туда.

— Тогда, полагаю, мне придётся взять вас с собой, — вздохнул я.

— У меня… маловато денег с собой, в данный момент, — сказала Лайза. — Моя кредитка сойдёт?

— Уберите этот пластик, — произнёс я. — Бесплатно, на этот раз. Эдди Бритва задолжал мне за то, что скинул вас, а это стоит больше, чем вы вообще можете заплатить.

Я наклонился и толкнул Мёртвого Мальчика, который давно потерял интерес ко всему этому. Его глаза снова сфокусировались.

— В чём дело, Джон? У меня тут кое-какие важные экзистенциальные размышления, которыми мне нужно заняться.