Разница во времени

Да! Не густо! Милые коллеги не потрудилась даже сообщить адреса и телефоны этих заведений. Не говоря уж про то, чтобы рассказать, кто, когда и что предлагал им в плане рекламы. Ну что ж, Наташа обойдется и без их помощи. В конце концов, она очень опытный рекламист и уже приводила в этот жалкий журналишко таких клиентов, благодаря которым тупицы из отдела культуры чуть ли в полном составе ездили в Канны на кинофестиваль, Тарасова получала суперпремии, а сама Наташа купила себе очень милый «Форд фокус». Правда, в кредит.

Г-жа Ростова решительно кликнула мышкой на значок «Интернет-эксплорер» на экране компьютера. Тут же с монитора на нее уставилась фотография Мишки Кузнецова из отдела продаж с подписью: «Тираж в полмиллиона не за горами!» В короткой заметке на внутриредакционном сайте говорилось, что благодаря самоотверженному труду г-на Кузнецова тираж еженедельника «Все удовольствия столицы» уже перевалил за 400 тысяч. Наташа прикусила губу и перешла с корпоративного сайта на поисковик «Яндекс». Минут через десять у нее уже были все адреса и телефоны кафе и ресторанов из списка Тарасовой. Без всякого удовольствия Наташа распечатала информацию, засунула листок в свою стильную летнюю сумочку из бересты (хенд-мэйд, куплена в магазине для иностранных туристов за 150 долларов) и с отвращением отправилась изучать потенциальных клиентов — г-жа Ростова уже понимала, что эти шесть «карликов» никак не помогут ей завалить Тарасову. Наташа вообще начала подозревать, что рестораны эти окажутся разновидностью общественных сортиров, рядом с которыми мужики в рваных джинсах и студенты-провинциалы пьют по вечерам пиво из плохо промытых кружек. Настроение с отметки «плохое» все ближе сползало к показателю «прескверное».

Ближайший из неплательщиков под названием «НИИЧАВО» прописался на площади Белорусского вокзала. Наташенька неторопливо проплыла Тверскую и припарковалась в конце Тверской-Ямской улицы.

— Итак, где же ты, милый друг? — вслух спросила она, ступая на раскаленный асфальт милыми оранжевыми босоножками от Prada.

Г-жа Ростова все больше подозревала, что заведение это — ничем не примечательная пивнушка, потому что, как ей казалось, она уже давно вдоль и поперек изучила все приличные кафе в этом районе. «Карта Москвы с каждым домом» велела ей идти на сторону, противоположную вокзалу. Наташа с красивым прищуром посмотрела сквозь солнечные очки от Gucci в указанном направлении: ничего завлекательного, никакой огромной вывески, никаких мерцающих огоньков! Только какие-то палатки, а за ними старый дом с табличкой — по-видимому, какое-то государственное учреждение. Другая бы на месте г-жи Ростовой уже плюнула на все и поехала дальше. Но Наташа привыкла все доводить до конца, и потому решительно перешла Лесную улицу, направляясь к палаткам.

Брезгливо переступая розовыми ножками с напедикюренными пальчиками через какие-то мутные лужи, обертки и окурки, г-жа Ростова прошлась вдоль палаток. За пыльными стеклами торчали бутылки с выгоревшими на солнце этикетками, пахло чем-то несвежим, громко играла группа «Вирус». Двери в палатках были открыты и в них виднелись крашенные под блондинок упитанные продавщицы с покет-буками в руках. Наташа осторожно постучала костяшками пальцев в косяк одной из палаток. Продавец не реагировала. Наташа постучала громче.

— А? Чего? — встрепенулась женщина, отрываясь от потрепанной книжки Донцовой.

— Скажите, пожалуйста, где здесь кафе «НИИЧАВО»? — спросила г-жа Ростова.

— А вот, в желтом доме. Сразу тут, где табличка, — в неопределенном направлении махнула рукой ларечница и снова судорожно уткнулась в книжку.

Наташа осмотрелась. Дом с табличкой? Неужели речь идет вот об этом здании, похожем на госконтору? Может быть, «НИИЧАВО» — это вообще какая-нибудь занюханная столовая в этом учреждении?

Наташа неуверенно поднялась по ступенькам крыльца и прочитала надпись на табличке: «АН СССР НИИЧАВО. Ресторан для научных сотрудников младшего возраста». Фасад желтого особнячка выглядел пыльным и старым. Два этажа по десять окон в каждом. Но весь первый этаж как будто вымер — даже невозможно было понять, что творится за этими окнами. Там как будто пролили танкер темноты.