Разное счастье нам выпадает

Он был разносторонне развитой личностью. Наверняка его познания в литературе, музыке, астрологии и многих других областях, которые мы успели обсудить, не были очень глубокими и обширными. Но Рыжий был превосходным аналитиком и, имея на руках два и два, вполне удачно вычислял, что в сумме будет четыре. Да и лет ему уже… Не мальчик. Закончил столичную Академию, принадлежит к одному из самых влиятельных родов Империи.

Порода сквозила не только в каждой черте резкого, не очень красивого, но интересного лица и мощной фигуры, но и в речи, пластике тела. Он не был совершенен, но именно этим и пленял.

Евгран заметил мой изучающий взгляд и хитро подмигнул:

– Нравлюсь?

– Эту тему я еще вначале осветила, – тихо рассмеялась я.

– Так когда это было? – воскликнул Рыж, прилагая все усилия, чтобы не расплыться в улыбке.

– Не так уж и давно, – улыбнулась я.

Мужчина рассмеялся.

Все-таки от моего друга что-то осталось. Это радует. Было бы очень обидно, если большая политика полностью убила того молодого человека, которого я некогда знала.

– Вы опять уходите в себя, леди?

– А? – очнулась я. – Нет, простите.

– Если не секрет, что так неудержимо влечет к себе ваши мысли? О чем вы думаете, драгоценная?

– Не секрет, – задумчиво ответила я. – Я думала о том, что время неудержимо меняет людей. И как приятно находить в уже абсолютно чуждом, казалось бы, человеке то, что ценилось тобой ранее.

Он на минуту задумался, а потом медленно ответил:

– Но разве не огорчают и те изменения, часто далеко не лучшие, неизбежно происходящие за время разлуки? Они ведь становятся так заметны…

– Огорчают ли? – повторила я. – Смотря как ты относишься к человеку, ситуации и жизни в целом. Нормальный здравомыслящий человек понимает, что изменения неизбежны.

– Но все равно огорчается, когда видит старого знакомого, который изменился к худшему, – тихо проговорил мужчина, задумчиво глядя вдаль. Мысли его, судя по всему, витали достаточно далеко отсюда.

– Нет однозначных понятий, – ответила я, искоса взглянув на погрустневшего спутника. – Нет хороших и плохих, есть те, кто себя такими видит. И ведет соответственно. В любом, на вид самом положительном человеке могут бурлить темные чувства и желания. То же самое и с другой стороной медали…

– Вы так спокойно рассуждаете об этом, Альена… – Евгран резко остановился, схватил меня за локоть и развернул к себе. – Сколько тебе лет, девочка? Двадцать? Меньше? Тебе нужно на балах блистать и мужа искать, при этом не засоряя мозг ненужными мыслями и, соответственно, выводами. – Он остановился и заглянул мне в глаза. – А ты? Куда лезешь? И чем твой дядя думает? Хоть представляешь, чем в департаментах занимаются? – Мужчина неожиданно замолк и тихо продолжал: – Вернее, чем там женщины занимаются? И что с ними делают, если ловят?

Я с усилием отвела взгляд от прозрачно-зеленых глаз Рыжа. Медленно прошла вперед. Остановилась. Повернулась к так и не сдвинувшемуся с места мужчине.

– Вы зря волнуетесь, тот или та, кто вас давно не видел, не разочаруется. Если при занимаемой вами должности вы еще не разучились сопереживать, значит, все хорошо. Просто не показывайте темные стороны натуры. Они есть у всех. И если бы каждый их демонстрировал, мы жили бы в другой стране, в другом обществе… да и мир, возможно, стал бы иным.

Договорила и неторопливо пошла дальше. Через неполную минуту он меня снова догнал.

Мы наконец-то вышли на оживленные дорожки парка. Суета окружающего мира развеяла то состояние задумчивости, в которое мы оба впали после малопонятного даже для нас самих диалога. Вот только… Интересно, о ком он так переживает?

Снова разговорились.

С ним было… странно. Мы могли долго молчать, а потом внезапно начать обсуждать какую-нибудь тему. Чтобы минут через десять так же быстро свести на нет разговор. Также я вспомнила о том, что совершаю, с точки зрения Хранителей, Хора и, что самое примечательное, со своей собственной, большую ошибку. Мало того что я только подогрела интерес Пламенеющего к Альене, так и мне было с ним… хорошо. А это плохо.

Пока утопала в нерадостных мыслях, мы дошли до небольшого пятачка, где толпились люди. Я вынырнула из невеселых размышлений и навострила ушки. Слышался ритмичный бой бубна и чуть слышные позвякивания. Мы с Евграном переглянулись и, согласно кивнув, подошли поближе.

В центре площадки танцевала девушка – ромийка Рови. Она плавно скользила босиком по камням, окутанная разноцветным одеянием, как облаком. В руках сжимала небольшой бубен, а многочисленные браслеты на руках и ногах едва слышно звенели от любого резкого движения. Девушка то неторопливо перетекала с места на место, то срывалась в вихре танца, заставляя невольных зрителей, затаив дыхание, следить за ветреной танцовщицей.