Разнообразная магия (ЛП)

– Действительно, – сказал он. – Они чувствуются в безопасности. Но я никогда не был полностью спокоен, когда там была заперта другая жизнь Кристофера. Знаешь, я поместил его последнюю жизнь в золотое кольцо и запер его в этом самом сейфе – это было в те времена, когда он терял жизни чуть ли не каждую неделю, и, понимаешь, что-то надо было делать, – но для меня стало громадным облегчением, когда он женился, и мы смогли отдать жизнь Милли в качестве обручального кольца. Я предпочел бы, чтобы твои жизни охранялись столь же хорошо. Книжечка спичек – такая хрупкая вещь.

Кот знал об этом. Но Крестоманси казался ему лучшим возможным хранителем.

– Как думаете, кто ищет их? – спросил он.

– А вот это самое странное, – ответил Габриэль, по-прежнему глядя вдаль. – Единственный человек, которому подходит та форма магии, что я чувствую, умер по меньшей мере двести лет назад. Кудесник, известный как Невилл Паукк. Он был последним из самых злых кудесников.

Кот уставился на Габриэля, который уставился вдаль, точно старый костлявый пророк. Тонино по другую сторону кровати тоже таращился, выглядя таким же испуганным, каким Кот себя чувствовал.

– Почему вы думаете, – хрипло спросил Кот, – что это может быть кто-то из прошлого?

– Потому… – начал Габриэль.

И тут случилось то, чего так боялся Кот.

Лицо Габриэля де Витта вдруг утратило всякое выражение. Подушки у него за спиной начали медленно оседать, из-за чего он снова опустился в лежачее положение. Затем Габриэль де Витт будто выбрался из себя. Высокий старик в длинной белой ночной рубашке отделился от лежащего старика и мгновение стоял, с грустью переводя взгляд с Кота на Тонино, а потом ушел в даль, которая каким-то образом не являлась частью белой комнаты.

Они оба повернули головы и смотрели ему вслед, пока он шел. Кот обнаружил, что сквозь фигуру уходящего старика может видеть Тонино, ландыши на прикроватном столике, а потом угол платяного шкафа. Старик становился меньше с каждым шагом, пока, наконец, не потерялся в белой дали.

Кот сам удивился, что не закричал – хотя и был близок к этому, когда снова посмотрел на лежавшего на подушках Габриэля де Витта и увидел, что его лицо стало голубоватым и еще более впалым, а рот медленно открывался всё больше и больше. Кот не мог издать ни звука или пошевелиться, пока Тонино не прошептал:

– Я видел тебя сквозь него!

Кот сглотнул:

– Я тоже. Видел тебя. Почему?

– Это была его последняя жизнь? – спросил Тонино. – Он теперь на самом деле умер?

– Не знаю. Думаю, мы должны кого-нибудь позвать.

Но, видимо, кто-то уже узнал. По ковру снаружи протопали шаги, и в комнату ворвалась мисс Розали, за которой следовал мистер Робертс. Оба бросились к кровати и встревоженно уставились на Габриэля де Витта, словно ожидали, что он проснется в любую минуту. Кот бросил еще один взгляд на разинутый рот и странный голубовато-восковой цвет лица и подумал, что никогда не видел никого, настолько явно умершего. Он видел родителей прямо перед похоронами, но они выглядели почти спящими, а вовсе не так.

– Не беспокойтесь, мальчики, – сказала мисс Розали. – Просто ушла очередная жизнь. У него остались еще две.

– Нет, ты забываешь о жизни, которую он отдал Ашет, – напомнил мистер Робертс.

– О, точно, – сказала мисс Розали. – Глупо с моей стороны. Но у него осталась еще одна. Почему бы вам не пойти вниз, мальчики, пока не начнется новая жизнь? Порой это занимает немало времени.

Кот с Тонино с благодарностью спрыгнули со стульев. Но как только они это сделали, Габриэль пошевелился. Его рот захлопнулся, а лицо снова стало лицом живого человека – человека, который выглядел бледным и нездоровым, но, несмотря на это, переполненным сильными чувствами.

– Розали, – произнес он слабым капризным голосом, – предупреди Крестоманси. Невилл Паукк шныряет вокруг этого дома. Я очень ясно его сейчас почувствовал.

– О, глупости, Габриэль! – резко и властно воскликнула мисс Розали. – Как это может быть он? Вы знаете, что Невилл Паукк – каким бы ни было его настоящее имя – жил во времена первого Крестоманси. Это более чем за сто лет до вашего рождения!

– Говорю тебе, я чувствовал его! – настаивал Габриэль. – Он был там, когда уходила моя последняя жизнь.

– Вы не можете этого знать, – настаивала мисс Розали.

– Я знаю. Я изучал этого человека, – продолжал упорствовать Габриэль, его голос становился всё более слабым и дрожащим. – Когда я только стал Крестоманси, я изучал его, поскольку мне необходимо было знать, каким бывает действительно злой кудесник, а он был самым изобретательным из всех. И это весьма изобретательно, Розали. Он пытается сделать себя сильнее, чем любой из Крестоманси. Предупреди Кристофера, что он в опасности. Особенно предупреди Эрика.

– Да, да, да, – ответила мисс Розали, настолько явно просто поддакивая ему, что Габриэль заметался в отчаянии, сбросив одеяло на пол. – Конечно, я предупрежу их, – она натянула одеяло обратно. – Успокойтесь, Габриэль, пока вам не стало плохо, и мы сделаем всё, что вы хотите.